Глава 3. Под знаком свастики…
«Сейчасъ трудно сказать, как развернулись бы событія, если бы Государь не брал на себя главнаго командованія, но по рѣзкой перемѣнѣ в настроеніи Ставки каждый, кто хоть немного задумывался над происходящими событіями, видѣл — что это начало конца.
При Николаѣ Николаевичѣ Ставка была военным лагерем, дѣловым и строгим, с первых же дней пріѣзда Государя она внѣшне потеряла этот облик. Сразу все измѣнилось. Пріѣхала оперетка, которой не было при Николаѣ Николаевичѣ, театр был до отказу набит дамами и ставочными офицерами. Начались какіе то подношенія артисткѣ Лабунской и Грекову, появилась какая то модная молодая опереточная примадонна, снискавшая кучу поклонников, начались автомобильныя поѣздки к заставному домику, открылся новоявленный ресторан в особнякѣ высланнаго нѣмца пивовара Яника.
Все распустилось, и стало видно всякому, что машина начинает давать перебои. Пріѣхали великіе князья, которых раньше не было, а если и были, то незамѣтно работали в штабѣ. Теперь на улицах Могилева то и дѣло можно быловидѣть Царицу, наслѣдника, князей: Дмитрія Павловича, Бориса Владимировича и других лиц Царскаго Дома и свиты.
Мѣсто Ставки — Могилев пріобрѣл вид резиденціи царской семьи и война отходила на второй план, забывалась.»
В 10 часов утра, я поехал на первый доклад мне Начальника Штаба Ставки Верховного Главнокомандования генерала Алексеева. Поехал на открытом автомобиле, который при мне выкатили из торца специального «вагона-гаража» по убираемым металлическим съездам — всё же, кое-что в России делать придумать и сделать умеют! Ещё б, ещё сами автомобили делать умели…
Автомобили, это моя слабость и дело всей моей жизни!
Буквально, парой составленных профессионально фраз, я разговорил начальника своего гаража — бывшего в полной прострации от моего нового обличия и, поэтому не обратившего почти никакого внимания на мою любопытствующую неосведомлённость. Как на духу, он мне рассказал — всё что знал, даже несколько задержав отправку моей высокой особы в Штаб.
Этой «точилой», был любимый царский автомобиль французской фирмы «Delaunnay-Belleville», выпуска 1913 года, изготовленный по спецзаказу. Он назывался «Delaunnay-Belleville — 70 S.M.T».
«S.M.T.» переводится — как «Его Императорское Величество». Автомобиль, имел двигатель мощностью в семьдесят «кобыл» и, мог разогнаться до скорости порядка сто вёрст в час. По нынешним временам, это просто неимоверная круть!
Механик, мне чесал по ушам дальше — про двойные тяги рулевого управления, запуск двигателя с рабочего места водителя, двойную систему зажигания — с магнето и прерывателем… Про дисковое сцепление, плавное торможение и бесшумное троганье с места.
Думал, сочиняет про «запуск двигателя с рабочего места»! Сейчас водила — обличием и говором чистокровный француз, начнёт [20] «кривым стартёром» маслать…
Ан, нет!
Царский лимузин был оборудован пневматической системой — которая объединяла пуск и торможение двигателя, подкачку шин, сигнал и даже… Домкрат! Вместо электростартера с обгонной муфтой, при запуске двигателя в его цилиндры подавался сжатый воздух. Он толкал поршни и раскручивал коленчатый вал до нужных оборотов. В тот момент, водитель перекрывал подачу сжатого воздуха — взамен, давил на «тапку» и включал зажигание…
Оп-ля, поехали!
Был бы царём Сталин, он тут же приказал бы скопировать этот буржуинский ништяк под пролетарский «членовоз» — но, увы! Он сейчас в Туруханской ссылке и, мне предстоит хорошенько подумать, что с ним делать. Сам же, я тоже: не потяну такие технологии в разгар Великой войны — да перед «известными» событиями… Не светит, однозначно, не светит.
Пока слушал механика, было ощущение какой-то сюрреалистичности происходящего… Как будто, что-то…
НУ, НИ ХРЕНА!!!
На бочкообразном капоте царского лимузина-кабриолета французского производства красовалась фашистская свастика! [21]
Протёр царственные зенки, думал — чудится мне, или уже успел в тело Гитлера переметнуться… Нет, наваждение не исчезло.
Это куда я попал?! Может, параллельный мир, какой?!
«А не один ли хрен — «параллельный» этот мир или «перпендикулярный»?! Что это меняет?»
Ладно, фиг с ней. На скорость свастика не влияет и, ладно…
Для сопровождающего меня в поездке Дворцового коменданта, из того же вагона-гаража выкатили еще один автомобиль — темно-зеленый лимузин «Мерседес-Бенц», положенный ему для решения служебных задач.
В этой поездке на «Фюрермобиле» меня сопровождал другой — не Мордвинов, дежурный флигель-адъютант, казак конвоя и Дворцовый комендант на своём «Бенце». Как-то несерьёзно — а, вдруг террорист с бомбой откуда выскочит? Или, на такую ничтожную личность — как последний русский царь, порядочному террористу и бомбу потратить впадлу?
Ехали молча — они все молчат и, я их разговорами или вопросами не донимал…
Вспомнил кое-что из истории… В киевском театре, убийца Столыпина стоял ближе к Императору — но, выбрал мишенью именно премьер-министра. Так что, пока можно ездить безбоязненно без охраны — моя личность никого не интересует.
Как говориться, «нет худа без добра»!
Пока ехали, вспомнил про Дворцового коменданта: это генерал-майор Свиты ЕИВ Воейков [22]. Узнал его сразу — несмотря на уже довольно приличный возраст, тот — довольно ещё поджар и строен, приятен лицом, лихо подкрученные вверх — по здешней моде, пижонские усики. Вроде, он был первым русским олимпийцем, что ли… Ещё помню, мемуары он оставил — но я их к сожалению «там» не читал.
Просто зудилось самому усесться за руль и погонять с ветерком, но благоразумие победило — хватит на сегодня подданным, сюрпризов от их суверенна!
* * *
Въезжаем, включив спецсигналы [23] в исторический Могилев… Блин, какой только дурак, додумался расположить в городе с таким названием Ставку Верховного Главнокомандования? Узнать бы и повесить гада — как врага Империи!
Всем своим убогим видом и обликом, тоже — городишко не из лучших. Небольшой, грязный, лишенный даже самых примитивных удобств — кроме попавшихся нам по пути нескольких вагонов «конки» — этого «квази-трамвая», едущих не быстрее пьяного пешехода.
Пыль, еврейские нищеброды на улицах — кланяющееся из-под каждой подворотни, каждому проходящему мимо них солдату или разнузданно ведущей себя полицейской держиморде в новеньком обмундировании… Вот и, все — все красоты «ландшафта»! Конечно, перед моим приездом порядок немного навели, дерьмо с улиц вывезли, городовых приодели в первосрочное обмундирование… Очень знакомое мне явление — ещё по «той» армии, наводить марафет перед визитом высокого начальства.
Наконец, приехали… У охраняемого подъезда нас встречает дежурный офицер, пялит на мою изменившуюся внешность враз остекленевшие зенки, но «на автомате» довольно бодро рапортует и провожает наверх. «Хозяин» — Начальник Штаба Алексеев [24] и генерал-квартирмейстер Пустовойтенко [25], при всём параде и оружии, встречают нас на верхней площадке. «Ху из ху» из них догадался сразу: первого по весьма характерной и легко запоминающейся физиономии, знакомой мне по «тем» фотографиям из исторических книжек.
«Так вот ты какой, северный олень!», — подумал я, с детским любопытством разглядывая этого будущего гнусного изменщика — по сути, приведшего в расстрельный подвал всю семейку моего Реципиента.