Улучив минуту, спрашивает меня:
-- Ведь заряды давнишние? Правда давнишние? Он ни в чем не виноват, бедняга. Заряды действительно старые. Но я отвечаю очень сухо. Неприятен не умеющий владеть собой человек. Впрочем, начальнику охраны мой тон неважен. Ему важно услышать, что он тут ни при чем. И толстое лицо парня расползается в неуверенной улыбке.
-- Что надо предпринять? -- спрашивает меня председатель комиссии. -Учтите, задерживать движение на большой срок нельзя.
-- Сейчас, Евсевий Карпович, движение невозможно! Прошу вызвать команду подрывников. Желательно -- команду моего полка.
Никто не спорит. Вызов команде посылают немедленно. А я стараюсь держаться в стороне, чтобы избежать вопросов: ведь сам не знаю, как поступить. Ни один из известных мне способов разминирования не кажется пригодным. Начни вынимать динамит, кто поручится, что не погубим бойцов и не подорвем мост? Я лично не поручусь. Мне на занятиях достаточно много твердили, что динамит с маслянистым налетом особенно чувствителен к механическим воздействиям. Его надо просто взрывать. А как? Вместе с мостом, что ли?
-- Думай! Думай, черт тебя возьми! -- говорю я сам себе. --Думай!
Не хочется ни есть ни пить. Усталый и мрачный, прихожу в служебный вагон. Никак не могу отмыть грязные руки. Прошу горячей воды. Горячая мыльная вода смывает жирные пятна мазута.
И вдруг меня словно током ударило: вот он выход! Найден! Надо налить в минные трубы мазута, насыпать опилки, а потом вымывать динамит теплой щелочной водой.
Я еле дождался прибытия своих бойцов. Объяснил им в чем загвоздка, и мы приступили к работе. Какое счастье! Мазут, сухие опилки и горячая вода действовали безотказно. Теперь я мог доложить:
-- Мост будет разминирован в ближайшее время!
Целыми днями находился я на мосту. Схватил жесткую простуду, а уйти нельзя. Так и держался, пока не миновала опасность. Да и тут отдыхать не пришлось. Пока возились с мостом, я запустил оформление документации. Пришлось наверстывать упущенное...
Несмотря на непредвиденную задержку, специальная комиссия выполнила работу в срок и заслужила благодарность командующего округом.
В конце ноября я вернулся в полк.
Поездка специальной комиссии на обследование границы была только началом огромной работы, в которую включались все больше людей и целые подразделения.
Перед нами ставилась задача -- сделать все, чтобы противник не мог воспользоваться при вторжении нашими дорогами.
Приходилось теперь часто бывать в Харькове и изучать в штабе округа различные документы.
За нами внимательно наблюдали начальник штаба округа П. П. Лебедев и сам командующий Иона Эмма-нуилович Якир.
В конце 1929 года подготовка к устройству заграждений на границе была завершена. В округе подготовили более 60 специальных подрывных команд общей численностью 1400 человек. Заложили десятки складов с минновзрывными средствами. На всех значительных мостах приграничной полосы отремонтировали минные трубы, колодцы, ниши и камеры. Припасли 1640 готовых сложных зарядов и десятки тысяч зажигательных трубок, которые можно было ввести в действие буквально мгновенно.
Помимо взрывных заграждений создавались и иные. Вся их система увязывалась с системой укрепленных районов.
Теперь можно было относительно малыми силами и в сравнительно короткие сроки сделать на длительное время невозможным для противника движение по нашим дорогам.
В те годы была уже поставлена и другая важная задача: захваченные врагом пути сообщения выводить из строя так, чтобы при освобождении их нашими войсками быстро восстанавливалось движение.