- Тяга к колбасе у нее точно от тебя.
Марина только глаза закатила на это замечание и, вздохнув, сказала:
- Ей только дай волю – всех готова накормить и пожалеть.
- И это тоже у нее от тебя, - усмехнулся он.
- А мне вот интересно, - вмешалась в разговор теща, приехавшая, как всегда, погостить на лето, - Лайла, конечно, имя красивое, но когда вы уже назовёте ребенка в мою честь?
Лайла… Паоло задержал взгляд на дочери, в лице которой ясно проступали его черты и, как следствие – было и что-то, схожее с его матерью. Он не случайно захотел назвать свою девочку именно так – в отличие от него самого, матери не удалось начать все с чистого листа и, дав ее имя дочери, он надеялся, что его Лайла проживет гораздо более счастливую жизнь, ради чего готов был в лепешку разбиться. За нее, за Марину и их годовалого сына, что составляли смысл всей его жизни. Когда-то он даже не думал, что у него может быть настоящая семья, теперь же не мог себе представить без них и дня.
- Мы очень постараемся скоро это сделать, Маргарита Алексеевна, - ответил Паоло теще и, взглянув на жену, сказал:
- Как насчёт начать прямо сейчас? Здесь и без нас справятся.
Пиковые часы в ресторане приходились на вечер, когда отдыхающие, вдоволь повалявшись на пляже, стекались на набережную в поисках ужина. Их ресторан предлагал клиентам традиционную для этих мест кухню, состоявшую в основном из морепродуктов, которые здесь любили и умели готовить так, что люди возвращались сюда раз за разом.
- Но надо бы проконтролировать… - начала было говорить Марина и Паоло, стремительно встав на ноги, сказал:
- Я понял, придется по старинке.
И с этими словами выдернул жену из-за стола, закинул себе на плечо и, обернувшись к теще, попросил:
- Присмотрите за Лайлой, пожалуйста.
После чего решительно направился в гору – туда, где над заливом Поэтов белел приобретенный ими старинный особняк и где он намерен был заняться тем, от чего не уставал никогда – покорять свою жену.
И покоряться ей сам.
* * *
Новый год правильнее всего праздновать в России. Это нехитрое правило Марине не пришлось особенно долго возводить в ранг семейных традиций. Паоло, которому она привела сразу несколько доводов, согласился с ней почти сразу, и как только младшая дочь четы Нери немного подросла и окрепла, первый же Новый год решено было встретить у матери Марины.
- Если мы и дальше будем так размножаться, нам впору будет заказывать автобус, - покачала головой Марина, когда вместе с мужем и детьми наконец уселась в такси, предварительно погрузив в багажное отделение пару огромных чемоданов и несколько сумок с подарками.
- Значит, закажем, - пожал плечами Паоло, глядя за окно, где снег валил с неба тяжёлыми влажными хлопьями.
- Значит, закажем, - вздохнула Марина, и тоже отвернулась к окну.
Сегодняшний день был странным. Впервые она испытывала такие ощущения, оказавшись в родном городе. Несмотря на то, что зима не часто баловала его жителей обильными снегопадами, едва они покинули аэропорт, очутились в настоящем холодном плену. И хоть дети были в восторге, Марина не могла понять, чего именно внутри больше - радости от того, что приехала домой или же сожаления, что покинула то место, которое тоже было для неё домом.
С рождением Маргариты она изменилась, прежде всего для себя самой. Всё больше привязывалась к солнечной Италии и всё меньше скучала по крошечному южному городку, в котором родилась и выросла. Потому эта новогодняя поездка и вызывала у Марины настолько противоречивые чувства.
- Что-то не так? - словно почувствовав, насколько она напряжена, хотя Марина и старалась ничем этого не показывать, спросил Паоло, повернувшись к ней.
- Нет, всё так, - соврала она, сопроводив свои слова полуулыбкой. - Скорее бы доехать.
- И кто придумал этот чёртов оливье? - выругалась Марина, во второй раз проходясь по пальцу ножом. - Какие-то огурцы, горох! И ненавистная колбаса!
- Что случилось? - откликнулась мама, сражающаяся с селёдкой. - Помочь?
- Не помочь! Я вообще не хочу его резать.
Мать промолчала, и Марина снова принялась за огурец. Идея вытащить семью из дома посреди зимы казалась ей теперь не такой уж и блестящей. Или это всё - лишь дурацкие гормоны, которые шалят после рождения младшей дочери? Какая, впрочем, разница? Марина испытывала весь этот калейдоскоп эмоций, который выворачивал наизнанку, и не понимала, что с ним делать.
- Il diavolo ti prende! - воскликнула она секундой позже, когда нож снова полоснул по пальцу, и теперь на разделочную доску брызнула кровь.
- Если моя жена начинает ругаться на итальянском, это конец света, - констатировал Паоло, входя в кухню и забирая у Марины нож. - Заклей рану пластырем, а сначала хорошенько промой. - Он сполоснул разделочную доску, вытер руки и протянул Марине аптечку. Выглядел при этом так, словно всю жизнь только и занимался, что хозяйничал на этой кухне. - Ты, кажется, собиралась встретиться с Элей? - уточнил Паоло, споро нарезая огурец.
- Собиралась, но передумала, - буркнула Марина, сунув руку под струю ледяной воды.
- Зря. Позвони ей и договорись посидеть в кафе. Или куда вы там захотите.
- Мне не хочется.
- Хочется. Чтобы через полчаса я тебя дома не видел.
- А дети?
- А что с ними? Как мне помнится, у нас их трое, и они все вместе сидят и смотрят одну из русских новогодних комедий.
Марина хотела сказать, что она и вправду не хочет никуда идти, и раз уж притащила всю семью в Россию, то бежать из дома на встречу с подругой - последнее, что ей стоит делать. Но не стала. Паоло прав. Ей просто необходима эта краткая передышка. Не потому, что она не любит своих детей и мужа. И не потому, что от них устала. Ей просто нужно сменить обстановку хоть на несколько часов.
- Выглядишь как настоящая итальянская синьора. Такая знаешь… удовлетворённая жизнью, - одобрительно покивала Эля, протягивая Марине небольшую, красиво упакованную коробочку, перевязанную бордовой лентой.
- Ну зачем? Я тебе привезла только очередную порцию сувениров. Ну и Кьянти.
- О, спасибо.
Эля приняла от Марины яркий пакет и, даже не заглянув внутрь, поставила его рядом с собой.
- Но Кьянти пока подождёт. Мне сейчас нельзя спиртного.
Она положила руку на плоский ещё живот и таинственно улыбнулась, словно делила с Мариной один секрет на двоих. Впрочем, так оно и было.
- Вот это новости! Поздравляю! Как муж отреагировал?
- Он пока не знает. Но уверена, будет счастлив.
Эля раскрыла меню и принялась выбирать блюда, а Марина поймала себя на том, что безотчётно улыбается. Они до сих пор довольно часто общались с Элей, но тему «Парадизо» и Паоло Раньери старались обходить стороной. Хотя, Марина понимала, что Элеонора наверняка догадалась, кто тот самый таинственный Лука Нери, за которого Марина вышла замуж и с которым уехала в Италию.
- Как девочки? Ты с ними не встречалась? - спросила она, когда заказ был сделан и официант принёс напитки.
В небольшом кафе было безлюдно, все, по-видимому, уже ждали дома наступления Нового года. За окнами всё так же падал снег, и его крупные хлопья в свете желтоватых фонарей выглядели сказочно. Марина улыбнулась, когда внутри стало зарождаться то самое умиротворение, ради которого она и приезжала всегда сюда, в маленький городок своего детства.
- Встречалась. У Кейт всё отлично - работает в гостинице, довольна местом на все сто. Лили… Лили выносит мозг мужу, но у них, насколько ты помнишь, это в порядке вещей.