Пол нажал зажегшую кнопку на телефоне; удивленный больше чем встревоженный.
– Привет, Джек.
– Па, я... произошло...
– Голос Джека Тоби звучал с металлическими нотками: чувства держались под особым контролем.
– Что такое?
– Я не могу... А черт, не выходит. Слушай, на них напали. Прямо в засраной квартире. Я уже еду...
– Джек, о чем, черт побери ты говоришь?
– Они... Прости, па. Я стараюсь все объяснить. Мне только что позвонили. Кэрол и ма... Кто-то вломился в квартиру и избил их до... я не знаю почему, за что. Их отвезли в травмпункт при больнице Рузвельта – ты знаешь, где это?
– На Западной Пятьдесят девятой?
– Да. Мне кажется... кажется ма совсем плоха. Кэрол попросила полицейских позвонить мне.
Полицейских. Пол заморгал и до боли в пальцах сжал трубку.
– Но что произошло? Как они? Ты позвонил доктору Розену?
– Пытался. Но его нет сейчас в городе.
– Боже мой. Но что произошло?
– Да не знаю я! Еду туда. По телефону коп был крайне сдержан.
– Но что...
– Слушай, па, лучше не тратить зря время. Встретимся там.
– Хорошо.
Он положил трубку и тупо уставился на покрытую пятнышками тыльную сторону руки.
Глава 3
Он без труда отыскал отделение травматологии и увидел Джека напряженно сидящего с одним поднятым плечом и ломающего пальцы. Он посмотрел на Пола не узнавая его.
– Извини. Такси застряло в пробке. Ты здесь наверное долго. – Он чувствовал себя обязанным извиниться хотя бы за что-нибудь.
Джек сказал:
– Вот теперь ты тоже можешь сесть. Нас все равно дальше не пустят.
На скамьях, выдвигающихся из стены, сидели люди с легкими травмами и болезнями, видимыми на глаз. В комнате стоял запах и гул – гул от приглушенных воплей боли, но именно запаха Пол не выносил. Персонал в грязно-белой одежде постоянно влетал и вылетал из зала. С открытого пандуса с воем убралась пустая “скорая”. Здесь находилось человек двадцать, большинство из них сидело, несколько носились туда-сюда, и единственная женщина слепо держала руку маленького мальчика – никто из них не обращал на других внимания. Боль переживалась в одиночку, ею нельзя было делиться с другими.
Возле Джека сидел полицейский. Пол пристроился по другую руку. Джек пробормотал:
– Офицер был настолько любезен, что решил остаться и посмотреть нельзя ли будет чем-нибудь помочь. Это мой тесть.
Коп протянул руку. У него было каменное черное лицо.
– Джо Чарльз.
– Пол Бенджамин. Объясните мне, пожалуйста, что же в конце концов произошло?
– Я уже говорил мистеру Тоби, что мы не хотели задавать миссис Тоби слишком много вопросов, ей сейчас это может только повредить.
– А что с моей женой? – Пол спросил это совсем тихо, на самом же деле ему хотелось заорать. Но в комнате, забитой до отказа больными все говорили приглушенными голосами.
Человек сидел, прижимая покалеченную руку к животу, и кровь стекала ему на колени. Пол с трудом оторвался от созерцания этого жуткого зрелища.
Коп в это время говорил:
– Мы не знаем. Когда ее повезли в операционную, она была еще жива.
Она была еще жива – скрытые намеки, присутствующие в словах полицейского, задали ритм пульсирующей в висках Пола боли.
Молодой человек в белом зашел в комнату; рядом с ним шла медсестра. Он наклонился к женщине с маленьким мальчиком. Та взяла сынишку за руку и вслед за врачом и сестрой вышла из зала. Мужчина с поврежденной рукой наблюдал за ними, пока они не скрылись из вида. Кровь впитывалась ему в брюки. Коп сказал:
– Прошу меня извинить, – встал и пошел к человеку, вынимая из кармана носовой платок.
Пол посмотрел на своего зятя. Лицо Джека посерело. Похоже, настроения разговаривать у него не было, поэтому Полу пришлось начать первому:
– Что он сказал тебе?
– Не очень много.