Наполовину приоткрывает дверь, чтобы вовремя услышать приход Вернера, и проверяет, что находится в картонной коробке, - там портативный телевизор. В проеме двери появляется большая тень.
МАТЬ (кричит). Вернер! Вернер! Вернер!
Тень исчезает. Тишина. Вернер входит и закрывает дверь. Мать повисает у него на шее.
Вернер...
ВЕРНЕР. Что случилось, мама?
МАТЬ. Здесь был Лемке.
ВЕРНЕР. Глупости. Я его только что видел. Он там стоял и курил.
МАТЬ. Он был здесь.
ВЕРНЕР. Какую же надо иметь выдержку...
Пауза. Хор. Вернер курит.
МАТЬ. Старые люди терпеливы.
ВЕРНЕР. Зато проходит целая вечность, пока до них что-нибудь доходит.
МАТЬ. Что ты хочешь этим сказать.
ВЕРНЕР. То, что сказал.
Пауза. Хор.
МАТЬ (перед зеркалом, снова надевая блузку). Отсюда уже никто не выходит... Разве что - ногами вперед. Или, если выйти замуж.
ВЕРНЕР. Что ты сказала?
МАТЬ. За мной ухаживает не только Лемке. Вилли Пекарский тоже как-то странно поглядывает. И не только, когда я привожу себя в приличный вид.
ВЕРНЕР. Тебе же шестьдесят восемь.
МАТЬ. У Вилли неплохая пенсия.
ВЕРНЕР. Да ты сошла с ума.
МАТЬ (указывая на сигарету). Это какая по счету?
ВЕРНЕР. Не считал.
МАТЬ. У Хельги Кох был палантин. Она собиралась подарить его мне. Но ее сынок тут как тут: все сразу упаковал и - в машину... Что делать, у тебя тоже не будет сердце разрываться. А?
Пауза.
Юрген, наверное, скоро пойдет в школу?
Пауза.
Вернер, я тебя о чем-то спросила.
Пауза.
Совсем как отец, когда на него, бывало, найдет. Знаешь, что у меня на днях было? Ну там, в кабинете задумчивости? Нет, не буду говорить. Не хочу даже думать об этом.
ВЕРНЕР. Кровь.
МАТЬ. Кровь?
ВЕРНЕР. Да. Каждый из нас когда-нибудь умрет.
МАТЬ. Нет. Это у Кэте Гебель была кровь. Хотя про нее никогда точно не скажешь. Она беспрестанно плетет невесть что. Мне даже иногда кажется, что никакой крови у нее и не было, ей лишь бы привлечь внимание. Здесь каждый хвастает своими болезнями. Но я любого насквозь вижу. Нет, у меня был приступ головокружения. И знаешь из-за чего? Из-за того, что пропала зубная щетка. Я ее захватила с собой в душ на нашем этаже и поставила там на подоконник. Такая голубая, с белой ручкой. Вместе со стаканом и пастой, и всем остальным. И тут мне понадобилось вернуться в комнату, я забыла купальную шапочку. Лемке очень за этим следит. Он говорит: чтобы в стоке не было волос. Так вот - я возвращаюсь, а щетки нет. Паста, стакан - все на месте. Пропала только щетка. Голубая, с белой ручкой. Вот тогда у меня и случился приступ головокружения.
ВЕРНЕР. Приступ головокружения...
МАТЬ. Приступ головокружения.
ВЕРНЕР. Значит, то был приступ головокружения. А почему не было крови?
Пауза.
МАТЬ. Я еще всех вас переживу.
Пауза. Вернер надевает пальто.
Что такое? Мы уже едем?
ВЕРНЕР. Я уже еду.
МАТЬ. Вернер!.. Вы все пришли на свет из моего тела. И ты, и Руди, и Карли, и Инга, и Мaузи.
ВЕРНЕР. Ну и что?
МАТЬ. Я только хотела напомнить тебе об этом, дитя мое.
ВЕРНЕР. А еще я хорошо помню, как ты умеешь говорить гадости.
МАТЬ. Не уходи.
ВЕРНЕР. Боже мой, у меня голова буквально лопается от забот, а ты болтаешь и болтаешь...
МАТЬ. Забот? Ты только сам не придумывай себе заботы, дитя мое. Мы всегда были честными людьми. Честными и трудолюбивыми. Отец все еще орудовал молотом, когда ему было почти семьдесят пять. А по вторникам еще эта масса свиней... (Пауза.) И ты постоянно крутился возле отца. Никакой силой нельзя было дозваться тебя к обеду...
ВЕРНЕР. Да-да. И то, что я из деревни, тоже принесло свою выгоду.
МАТЬ. Ты так считаешь?
ВЕРНЕР. Ведь моя домашняя колбаса - это был просто шлягер.
МАТЬ. Господи, весь мир сошел с ума. А ты ходишь без шарфа.
ВЕРНЕР. На первых порах все, что я вложил, оказалось чистейшим убытком. Но зато, когда я расширил мою розничную сеть, колеса, наконец, закрутились. Вот только на Юге... там этот Губер расселся...