— Но вода уже в саду. Посмотрите!
И она стала размахивать фонарем, освещая передний ряд старых яблонь, отражавшихся в тихой, широко разлившейся воде за полузатопленной изгородью. Сверху доносилось глухое постукивание шлюзных ворот да еще какой-то прерывистый визг на два голоса, монотонный, как сирена.
— Верхний голос — это поросенок, — рассмеялась мисс Сперрит.
— Прекрасно! Я заберу ее отсюда. А вы стойте там, где стоите; потом я провожу вас домой.
— Но вода еще только-только перелилась через дорогу, — запротестовала она.
— Неважно. И не двигайтесь с места. Обещаете?
— Ладно. Тогда возьмите мою палку и ощупывайте дорогу, чтобы не попасть в какую-нибудь яму. Вода могла смыть сейчас все что угодно. Послушайте, ведь это жаворонок!
Мидмор взял палку и ступил в воду, которая медленно заливала дорогу, что вела к дому Сиднея от самого шоссе. Вода уже доходила ему до колен, когда он постучал в дверь. Оглянувшись назад, он увидел, что фонарь мисс Сперрит словно плавает посреди океана.
— Я не могу вас впустить, а то вместе с вами сюда попадет вода, — закричал мистер Сидней. — Я заткнул все щели. Кто вы?
— Заберите меня отсюда! Заберите меня отсюда! — отчаянно завизжала женщина, и ее энергично поддержал поросенок из свинарника за домом.
— Я — Мидмор! Старую мельничную плотину Коксена, говорят, вот-вот прорвет. Выходите!
— Я говорил, что ее прорвет, когда они выкопали там пруд и стали разводить рыбу. А плотину-то как следует не укрепили. Впрочем, долина довольно широкая. Воде есть где разлиться… Замолчи, а то я засуну тебя в погреб!.. Идите домой, мас Мидмор, и подайте в суд на маса Лоттена, как только смените носки.
— Черт бы вас подрал! Скоро вы вылезете из своей берлоги?
— Зачем? Чтобы умереть от холода? Мне и здесь хорошо. Я все это уже видел. А вот ее вы можете забрать. От нее ни радости, ни пользы… Лезь через окно. Я же говорил тебе, дура ты этакая, что заткнул все дверные щели.
Окно открылось, и женщина бросилась на руки к Мидмору, чуть не сбив его с ног. Мистер Сидней высунулся из окна с трубкой во рту.
— Заберите ее к себе домой, — сказал он и пророчески добавил:
Я все это уже видел.
Он плотно закрыл и запер окно.
— Повозку! Повозку! Вы должны были достать мне повозку. Я промокну и утону, — причитала женщина.
— Перестаньте! Мокрее, чем вы есть, вы уже не будете. Пошли!
Ему не доставляло ни малейшего удовольствия ощущение воды, заливающей ноги выше голенищ.
— Ура-а-а! Скорее! — Фонарь мисс Сперрит весело раскачивался в каких-нибудь пятидесяти ярдах от них.