- А то ты не догадываешься? Коллеги ВВВ по сексуальным наклонностям. К ним присоединились педофилы, капрофаги, мочеглоты, ослосношатели, клептоманы, и прочие... Меньшинства... Ещё бы – насадить на кол полсотни знаменитых творцов прекрасного, по их словам. Великих писателей, поэтов, критиков, переосмыслителей древних легенд и произведений и прочих... Искателей вдохновения... Путём анально-садистских методов...
- Ого! Ничего себе! Значит, вот так?
- И никак иначе. Скажу больше – в Европе сейчас бушуют беспорядки.
- А мы тут причём?
Алекс откровенно заржал:
- Так все мракобесы, которыми эти меньшинства считают нормально ориентированных и психически здоровых людей, вышли на ответные демонстрации в твою защиту. Ну и начались выяснения отношений. Пока меньшинства отступают. Правда, потерпевшие выдвинули ряд судебных исков, но судьи получили ненавязчивые указания от наших друзей с теневой стороны Европейского содружества, что желательно подавших эти заявления и признать виновными... Как видишь, помогло. Ладно. Хватит трепаться по связи. Прилетай быстрее. У медиков чешутся руки засунуть тебя в новый аппарат. А когда ты выйдешь из него, предстоит облетать нашу очередную игрушку.
- Что?!
Фон Лемберг расплылся в гордой улыбке:
- Можешь мне не верить, но через неделю мы спускаем со стапелей первый корабль нового типа ‘Линейный Штурмовик’. Инженеры сделали все расчёты, и даже смогли значительно улучшить их. Да что мы треплемся?! Быстро в мобиль, и сюда.
- Спасибо тебе огромное. Алекс!
- Спасибо скажешь черед семь дней, когда мы с тобой сядем за стол обмывать рождение моей младшенькой! Вот тогда скажешь. Ещё как скажешь!..
Глава 24.
- Так что ты думаешь делать с Ай?
Макс наполнил себе стакан свежевыжатым соком, сделал глоток, потом ответил:
- Ничего.
- Как?
- Да так. Подумай сам, чем она виновата? Тем, что исполняла свой долг и дралась до конца? Или тем, что меня ранило при этом? Поэтому требовать её головы, по крайней мере, я лично, считаю совершенно необоснованным.
- Тогда зачем ты держишь её у себя, да ещё в нейроошейнике?
- На всякий случай. Поскольку она в замке, то все её недоброжелатели думают, что я готовлю для неё нечто очень изысканное. Ну а нейроошейник гарантирует то, что девочка не наломает дров: скажем, не попытается вновь убить меня, или сбежать.
Алекс со стуком отставил в сторону свой стакан и дёрнул головой в жесте раздражения:
- Иногда я тебя просто не понимаю.
- И не надо. Если я непонятен тебе, значит, не понятен и другим. А что может быть лучше для вождя, чем его загадочность? Кстати, у меня к тебе личная просьба...