– Не было этого на сайте!!!
– Было. И не шуми, а то проверим! Ещё какие приметы?
– Ну вот хотя бы… «Кто щекотлив, тот и ревнив». Щекотал‑щекотал её до свадьбы – ни разу ведь не хихикнула, мымра, зубами только скрипела! А чуть обвенчались – каждый день скандалы закатывает!
Старый чародей восторженно уставил желтоватые глазёнки на потерпевшего – и захихикал сам.
– А после свадьбы щекотать не пробовал?
– Вы что, прикалываетесь? – взвизгнул гость.
– Мудёр… – с наслаждением выговорил Ефрем. – Ох, мудёр… Если ты на Глебушкином сайте ума набирался, думаешь, невеста твоя глупее тебя, что ли, была? Наверняка тоже там паслась… Все приметы срисовала. И про щекотку…
Скандалист поперхнулся, но быстро пришёл в себя.
– Щекотку? Допустим! – снова ринулся он на приступ. – А цвет глаз?
– На контактные линзы не проверял? – задумчиво спросил колдун.
– Ах, контактные… – задохнулся тот. – Ловко у вас всё получается! А с паспортом как быть? Имя, дата рождения, место рождения… Что ж она, и гороскоп срисовала? Или с поддельным паспортом замуж выходила? Мы же с ней по зодиаку подходим идеально! По таблице по вашей…
– Ну так имя тем более сменить недолго…
– Имя? Допустим! А дату? Цифры‑то не обманешь!..
– Эх ма! – шлёпнул себя по коленям старый чародей. – Ты где живёшь, мил человек? В Африке или в Суслово? Который уже год как позволили, а тебе всё невдомёк…
И обмяк скандалист. Вспомнил. Действительно, несколько лет назад был принят закон, разрешающий менять не только неблагозвучные имена и фамилии, но и неблагозвучные даты рождения, если они оскорбляют религиозное, национальное или партийное достоинство владельца. Скажем, демократ, а родился седьмого ноября. Или, положим, смотришься на тридцать, а в паспорте все сорок пять.
Поражённый внезапно открывшейся истиной склочник онемел и пару секунд сидел неподвижно. Наконец судорожно передёрнул хрящеватым своим кадыком, встал и походкой зомби направился к дверям. Следующего жалобщика старый колдун Ефрем Нехорошев не дождался. Кончились.
– А знаешь, Глебушка, – умиротворённо молвил он. – Пойду‑ка я прогуляюсь. Уж больно погода хорошая. Да и утомил он меня что‑то…
– А если кто опять нагрянет? – встревожился ученик. – Кому их принимать, мне, что ли?
– Тебе, Глебушка, тебе… – ласково подтвердил кудесник. – На кого ж ещё свалить‑то? Только на тебя…
– Эх, ничего себе, кармическая сила! – пробормотал Портнягин.
В глубине души он был даже польщён – столь высокое доверие оказывалось ему впервые, хотя заговаривать зубы обиженке – удовольствие, честно признаться, ниже среднего.
***