Как только она узнала, что беременна Мэг, все изменилось.
– Пицце придется слегка оттаять, если ты не хочешь глотать куски высотой по десять сантиметров. – Дэйв сложил куски один поверх другого.
– Так, ладно, посмотрим. – Холден улыбнулся, отпил из стакана. – Я мог бы принять душ, но электронагреватель не работает, нет горячей воды. Я мог бы посмотреть телевизор, чтобы узнать, что у нас творится, но телевизор не работает, и, когда ехал домой, я обнаружил, что радиостанции тоже не работают. Ха! Я знаю, чем мы можем заняться.
Она улыбнулась.
– Чем?
– Для этого не нужен свет.
– Для большинства людей. – Она засмеялась.
– Это полезно для здоровья…
– Для большинства людей.
– И, что самое лучшее, ты сама на вид вполне съедобна, и мы или займемся этим… – Он затушил окурок и чуть не перевернул свечу, бросившись к ней. Она потянулась к нему и засмеялась, когда он принялся целовать ее. – …или я тебя съем!
– Ты разбудишь… детей! – почти закричала она.
Дэвид Холден посмотрел на часы. Было одиннадцать тридцать, ярко светило солнце.
Он услышал голоса из гостиной, они замолчали, потом раздались вновь. Громкие голоса. Именно они и разбудили его. Холден вскочил с постели, схватил с ночного столика пистолет, начал отводить затвор и лишь потом понял, в чем было дело.
– Снова включили свет, – зевая, произнесла Элизабет.
Это был всего лишь телевизор.
Глава шестая
Теленовостям было трудно поверить. В отличие от того, что сказали ему полицейские, были взорваны лишь тридцать трансформаторных подстанций по всей стране, начиная от их маленького городка и заканчивая огромными мегаполисами Чикаго, Сан-Франциско, Лос-Анджелеса, Детройта, Далласа, Нью-Йорка, Атланты, Майами и Вашингтона.
Отключение электроэнергии было таким масштабным, поскольку связанные с поврежденными сети были тоже отключены из опасения, что еще большее количество подстанций станут объектами того, что телерепортеры назвали «возможным саботажем». Как сообщали «информированные источники» в Вашингтоне, есть все основания полагать, что в происшедшем виноваты профсоюзы. ФБР, разумеется, вело расследование. Опоры электропередач были взорваны зарядами динамита. О сложных детонаторах ничего не сообщалось.
В субботу не вышли утренние газеты, для работы печатных прессов необходимо электричество. Системы телефонной связи безнадежно вышли из строя; в трубке раздавались лишь странные сигналы и обрывки разговоров. Дэвид с Элизабет потеряли всякую надежду дозвониться до танцевальной школы, где у Мэг должна была состояться репетиция перед праздничным выступлением. Дэвид отвез девочку в школу; в окнах горел свет, но двери были заперты.
– Давай подождем еще несколько минут, малышка. – Он обнял ее, а она откинулась на сиденье рядом с ним. Ее лицо пылало негодованием, тем не менее, оно все равно было прекрасно.
– Это просто мерзко, папа.
– Ну, может, учитель танцев еще позвонит сегодня или завтра и назначит новую репетицию.
– Я не об этом, – глядя на него, произнесла она. У нее были голубые глаза матери и почти черные волосы. Он представил себе, как легионы мальчиков примерно ее возраста совершают ночью ритуальное самоубийство, лишь только подумав о ней. Она улыбнулась ему той широкой улыбкой, от которой его сердце всегда таяло.
– Я имею в виду, ну…
– Ты испугалась вчера?
– Я никогда не задумывалась, насколько мы зависим от электричества! Скажем, вчера я не смогла помыть голову! Я не смогла бы высушить волосы, не смогла бы уложить их. Я собиралась побрить ноги, и, даже если бы я что-нибудь разглядела, та электробритва, что вы с мамой подарили мне, не работала.
– В следующий раз побрейся безопасной бритвой, – посоветовал он ей, прижимая ее поближе. – Все будет хорошо.