— Неплохая мысль, — сказал Харкорт. — Единственная, которая кажется осуществимой. Давайте запомним ее и пойдем дальше. Кто следующий?
Свои предложения высказали Барни, за ним Лорейн, потом снова Кориандер. Наконец и Рамоне тоже кое-что пришло в голову.
— Можно начинить взрывчаткой большой астероид, установить на нем мину с часовым механизмом и направить к Вукар Таг, — предложила она. — Пока они станут возиться с ним, мы могли бы незаметно проскользнуть к планете и произвести съемку. — Однако, уже заканчивая фразу, она поняла, что сказала глупость. — Нет. У них достаточно кораблей, на все хватит.
— Однако мне нравится сама идея — отвлечь внимание, — сказал Харкорт. — Ну-ка, давайте подумаем, как сделать что— нибудь такое, чтобы задействовать все их корабли?
Последовал фейерверк идей, но ни одна из них не казалась стоящей. Все они упирались в одну из главных черт характера килратхов — их фанатизм: если бы нечто попыталось приблизиться к планете, они прежде всего уничтожили бы это, а уж потом стали бы разбираться, откуда оно взялось.
Через час Харкорт заметил первые признаки усталости и рассеянности внимания.
— Заседание прерывается, — объявил он и потянулся. — Лично я не отказался бы от чашечки кофе. Всем полчаса на отдых, потом встречаемся за обедом. Предупреждаю, никаких разговоров о деле, пока не покончим с десертом.
Однако к тому времени, когда они разделались с десертом, лично у него, по крайней мере, никаких новых идей не возникло. Перебирая в уме все, предложенное раньше, он начал сомневаться, стоит ли вообще продолжать мозговой штурм.
Покончив с обедом, все уселись в углу кают-компании. Харкорт откинулся в кресле и обежал взглядом лица.
— Ну, есть что-нибудь новенькое?
Все покачали головами.
Рамона злилась сама на себя. Она явно оказалась не на высоте, не сумев предложить ничего стоящего, в то время как остальные просто выдавали идею за идеей, пусть и не слишком удачные. Но это, конечно, было не главное.
— Должны же мы сделать хоть что-то? — вырвалось у нее.
— Это точно. — Харкорт вздохнул. — Чем дольше мы тут прохлаждаемся, тем больше шансов, что нас случайно могут обнаружить. Поскольку ничего лучше в наши умные головы не приходит, останавливаемся на идее Кориандер: замаскироваться под астероид. Шесть часов на сон, ребята. Потом начинаем выуживать обломки и цеплять их к кораблю. Билли, ты дежуришь первым.
На следующее утро завтрак прошел в несколько напряженной обстановке, что проявлялось, правда, лишь в изобилии плохих острот, слишком громком смехе и некотором беспорядке. Сразу после него Харкорт и Рамона собрались было облачиться в скафандры, чтобы заняться ловлей астероидов, но Граундер, сердито блестя глазами, напомнила, что у них есть обязанности по отношению к кораблю и экипажу, не говоря уж о поставленной перед ними задаче. Вместо них наружу отправились Кориандер, Гарри и Флип с большой сетью, которую Кориандер сплела из стальных тросов перед завтраком.
Один за другим они вылезли через специальный люк, предназначенный для выхода в космос, и встали на корпусе корабля. Страховочные тросы гарантировали им безопасность, ботинки на магнитной подошве придавали устойчивость, хотя передвигаться в них было не слишком удобно. Трое замерли, настороженно вглядываясь в обступившую их ночь, и на мгновение забыли обо всем, восхищенные зрелищем мерцавших в черной пустоте звезд.
Они уже приступили к делу, когда Кориандер неожиданно замерла.
— Что там, черт возьми, такое? — спросила она, вглядываясь в ночь.
— Ну, в чем дело? — послышался сквозь легкие потрескивания голос Харкорта в их шлемофонах. Связь осуществлялась с помощью телефонного кабеля, чтобы не пользоваться радио.
— Что там? Вы же знаете, мы здесь не можем видеть то, что не излучает?
— Когда-то это излучало, — сказала Кориандер, и голос ее прозвучал довольно странно, — и даже очень сильно. Капитан, это сторожевик класса «Вентур».
Последовало ошеломленное молчание.