— И были вдобавок инспектором по дорогам здесь же?
— Да.
— То есть вы хорошо знаете местные постройки и дороги?
— Я не работаю уже два года. Я пенсионер. Но за это время здесь мало что изменилось.
— Вы служили в армии?
— Числился резервистом и проходил курс обучения для старших сержантов.
— Так. Мистер Спринглторп, я объявляю вас мобилизованным. От имени командования присваиваю вам права и обязанности капитана и назначаю вас своим заместителем, начальником отдела по оказанию помощи гражданскому населению в связи со стихийным бедствием.
— Но…
— Никаких «но», капитан. Сержант Дэвисон!
— Есть, сэр! — отозвался из-за спины Спринглторпа женский голос. Сильная рука легла ему на плечо и отодвинула в сторону. Он оглянулся. Рядом с ним стояла рослая женщина в военной форме.
— Сержант Дэвисон, я назначаю вас заместителем начальника отдела по оказанию помощи гражданскому населению. Вот ваш начальник, капитан Спринглторп.
— Есть, сэр!
— Капитан, через пятнадцать минут жду вас с докладом и проектом приказа. Можете идти.
Пока Спринглторп сообразил, что это сказано ему, сержант Дэвисон успела выпалить свое «есть, сэр», повернуться «кругом» и щелкнуть каблуками.
— Есть, сэр! — сказал Спринглторп, неприятно удивился своему фальцету и пребольно ушиб о высокий стальной порог ноющую от ревматизма лодыжку. Боль ошеломила его, и он как-то отрешенно услышал за спиной голос полковника Уипхэндла:
— Где майор Оуден? Почему до сих пор не прибыл? Получите десять суток за посылку машины без радиосвязи…
«Это не мне», - сообразил он, а сержант Дэвисон уже отвергла дверцу на другом конце коридорчика и, не оборачиваясь, сказала:
— Сюда, капитан.
Он последовал за ней, втиснулся в кабинку и надежно застрял между спинкой вертящегося кресла и ребристым стальным ящиком на стене. Кресло было привинчено к полу перед откидным столом, на котором стояла пишущая машинка, телефонный коммутатор и несколько устрашающего вида предметов.
— Я-а… — тягуче сказал он, не представляя, чем закончит.
— Одну минуту, капитан. Вы пока думайте, думайте.
Кресло осело под могучим телом сержанта Дэвисон и окончательно припечатало Спринглторпа к ребристому ящику. Стало ни пошевельнуться, ни слова сказать. Думать тоже было невозможно.