– Капитан вахту принял, – так же стандартно ответила я и добавила: – Вы можете остаться, каплей.
Олег улыбнулся:
– Я сразу это понял, как только ты набросилась на Арсена и Михайловского. Проголодалась?
– Ага.
– Я тоже.
Мы обнялись и крепко поцеловались. Потом долго стояли в обнимку посреди рубки и смотрели на мерцающее за передней обзорной стеной гиперпространство.
– Эх, видел бы нас Дюбарри! – наконец произнесла я.
– Первая сотня, – тотчас отозвался Олег.
– Что?
– Ты говоришь это ровно в сотый раз. Я считал. Поздравляю с юбилеем.
Я потёрлась щекой о его плечо.
– Но ведь и правда. Ты только представь, что бы он сказал.
– Представляю. «Ну же, молодые люди, имейте совесть. Милуйтесь себе в свободное время, это не запрещено уставом; но на рабочих местах будьте посдержаннее. А впрочем, я ничего не видел». Вот и всё.
Олег был совершенно счастлив. У него была я, мы с ним были вместе – и он больше ни в чём не нуждался. После битвы за Новороссию царь Павел, возмущённый понижением своего лучшего друга в звании и должности, хотел было самолично исправить допущенную Ворушинским несправедливость. Однако Олег отговорил его от этого шага, а взамен попросил о другой услуге. В результате, когда я вернулась в Отдел специальных операций, туда же перевели и Олега, причём оставили его моим вторым пилотом. У меня было сильное подозрение, что и крейсер у меня не отобрали опять же по протекции Павла.
Высвободившись из объятий Олега, я села в капитанское кресло, быстро пробежала глазами показания приборов и спросила:
– Кстати, ты голоден?
– Я же сказал, что да. И один поцелуй меня не насытил. – Олег хитро прищурился. – Знаешь, мы ещё ни разу не занимались любовью в рубке. Может, попробуем?
Я покачала головой:
– Заманчивое предложение, но всё-таки нужно соблюдать меру. К тому же в каюте удобнее. А спрашивала я тебя о другом голоде. Ты не против перекусить?
– Совсем не против.
Я связалась с камбузом и, по своему обыкновению, сначала включила только режим приёма. Такой уж я сволочной командир – обожаю проверять, чем занимаются мои подчинённые на своих постах. А недавно я поймала кока на том, как он кормил нашего корабельного кота Фрица чёрной икрой – и не синтетической, а натуральной осетровой.
На сей раз кока с котом в камбузе не было, зато там присутствовали мой отец и Сатьявати, которая сооружала из тонко нарезанных ломтиков сыра, ветчины, овощей и всяческой зелени какую-то мудрёную закуску. Я не сразу прервала связь, а немного задержалась, чтобы лишний раз полюбоваться королевой. Она была такой красивой, что даже глазам становилось больно. И при всём том её красота была совсем не рафинированной, не такой кукольной, как у Эстер, а очень мягкой, живой…