Перед ним лежали карты и фотографии далекой планеты, которую он называл своей — там погибли оба его друга.
Не он вынул эти снимки из телефотографов своего старого, помятого корабля. Их сделал этот синеглазый красивый юноша при помощи спутников, радиозондов и телеобъективов другого межпланетного корабля. Он потратил на это тридцать лет, а этот, синеглазый, проделал тот же путь за три года и вернулся молодым.
— Вот тут стоял радиомаяк, — рассказывал капитан. — Вы нашли очень удобное место для посадки.
Там была песчаная полоса — это видно на снимке — с одной стороны море, с другой — тропический лес.
— А вы видели гигантские волны? — спросил его молодой. Вряд ли может быть более красивое зрелище.
Песчаная полоса была шириной в несколько километров. Проникнуть в лес было невозможно. Ракета приземлилась на единственном возвышении у его опушки. Пока двое работали, третий наблюдал за морем. Время от времени, иногда два — три раза в день, с моря накатывались гигантские волны высотой в десятки метров. Пока такая волна, смывая все на своем пути, вздымала песок, они прятались в ракете. Однажды, когда нахлынула эта зеленая волна, в корабле их оказалось только двое. Третий не успел. Зеленая волна, покипев в иллюминаторах, отхлынула. Но на этот раз особенно долго стекали по стеклам ее капли…
— Я не помню, было ли это красиво, — сухо ответил он.
Начальник станции и молодой капитан внимательно смотрели на него. Может быть, они его жалеют? Он хотел бы видеть себя в контрольном зеркале.
Вошел третий человек, что-то принес и вышел.
— Вы не сможете скоро вернуться на Землю, — тихо сказал начальник межпланетной станции.
Теперь вышел и капитан, побывавший на его планете. Он стоял, закрыв глаза и изо всех сил призывая выдержку.
— Я болен? Где я заразился? Чем?
— Посмотрите, — начальник межпланетной станции протягивал ему снимок. Многоцветный снимок с какими-то запятыми, точками, змейками, похожий на отшлифованный срез камня.
— Это ваша кровь.
Он не понимал смысла того, что было изображено на снимке.
— Вы носитель болезней, которые столетие назад существовал на Земле. Целый ряд поколений лечился от них. Теперь лечиться должны вы.
Он смотрел на снимок.
— Я не могу убежать от своей крови, — сказал он.
Эти точки и запятые могли быть вирусами рака и чумы, носителями алчности, эгоизма, ненависти. Все равно. Он родился в такое время, когда эти вирусы наполняли воздух и кровь людей. А теперь его изолируют. Это справедливо.
Он что-то спутал? Он жил по законам своего времени в той части Земли, где родился. Должен ли он был понять еще тогда, что правы другие?
Когда его пустят на Землю?
И он снова увидел пляжи — не пляжи далекой планеты, а пляж в Акапулько с обнаженными людьми.