Штуцкий махнул рукой.
— Гость! Да еще с камнем за пазухой! Может, пустить в него очередь из автомата?
— Ты что, с ума сошел? — возмутился инженер. — Столько лет люди бьются над созданием электронного мозга, а ты хочешь уничтожить этого посланца. А ведь сколько интересного можно узнать из его устройства!
— Конечно! Я даже удивляюсь, почему ты сразу не начнешь исследования? — подхватил поляк. — Он тебя встретит музыкой и фейерверком.
— Так вот почему они такие уродливые, — помолчав, сказал Карин.
— Вы представляете себе, — отозвался Мавриков, — сколько времени они тащили эту тяжесть через джунгли, не подозревая, какую ужасную судьбу он им несет. Самые смелые погибли сразу же от одного прикосновения к нему. Напуганные их страшной смертью, люди сделали огромные носилки, о которых рассказывается в их религиозных песнях, и притащили его сюда. Может быть, тогда же они изготовили и этот каменный сосуд, в котором он находится, и поместили его туда, чтобы он не убежал. Насколько я заметил, ходовая часть у него отличная. И все это время от атомного реактора робота исходили смертоносные лучи. В сущности, доза облучения не была смертельной, но достаточной, чтобы нанести непоправимый вред. Всякий раз, когда они воспевали его в своих священных песнях, он облучал их потоками невидимых лучей. Потом начали рождаться уроды, и племя, продолжая размножаться, приобрело вот такой вид…
— Они приходят сюда и очень быстро строят каменный город, — Карин словно продолжал известную историю, — старые мастера еще живы, и селение принимает тот вид, которым славились в веках их постройки. Но мастера умирают. А из скованных пальцев их детей и внуков выходит только грубое подобие старых шедевров. Резко увеличивается смертность. Правда, теперь робот облучает их только во время религиозных торжеств. Но и этого достаточно: дети выглядят еще уродливее своих родителей. Создается нежизнеспособное поколение, ленивое и равнодушное, бессильное бороться с природой и суровыми жизненными условиями… Город утрачивает свой блеск и начинает приходить в запустение…
— Какая жестокая судьба! — сочувственно перебил Штуцкий. — Тащить на собственных плечах свою гибель и поклоняться ей как божеству. Несчастные! Но как этот робот мог очутиться здесь? Что ты скажешь на это? — обратился он к Маврикову.
— Хотя бы с помощью снаряда, который раскрылся при падении. Идея не очень новая.
— Цель? — Штуцкий смотрел на него как следователь.
— Сбор информации на незнакомой планете. Вряд ли робот прибыл сюда по собственной воле.
— А как же он возвратится, чтобы передать эту информацию?
— Передают же межпланетные станции информацию из космоса. Так и он передает информацию отсюда. Скажем, когда обе планеты находятся в пространстве в наиболее благоприятном для этого положении.
— Сдаюсь, — поднял руки Штуцкий, но, немного подумав, воскликнул: — Подожди, подожди! Если у него такая, как ты говоришь, цель, зачем же он уничтожает высших существ, с которыми ему следовало бы вступить в контакт?
— И я удивляюсь этому, — кисло улыбнулся инженер, по глаза его были совершенно серьезными. — В сущности, что понимать под «высшими существами»? Если поставить себя на место робота…
— Археология приходит на помощь технике. — отозвался Карин. — Естественно, это должны быть биологические объекты, уровень развития которых соответствует уровню развития существ, создавших робота и пославших его сюда.
— Именно! — одобрил Мавриков. — Другой меры для сравнения быть не может. Всех остальных существ он должен опасаться, потому что они могут его уничтожить. Для него они дикие звери. Так он запрограммирован. А если он встретит разумных существ и примет от них информацию, то передаст ее соответствующим образом (я еще не знаю каким), и тогда его создатели прилетят сюда. Зачем им терять время понапрасну, посещая нашу планету? Вместо этого они будут искать в космосе другие планеты, где можно ожидать наличия разумной жизни, и полетят туда. Я не утверждаю, что прав в своих предположениях, но я ищу логического объяснения вещей.
— А может быть, и он в свою очередь сообщает информацию при встрече с такими мыслящими существами, которых он ищет, — предположил Карин.
Мавриков даже побледнел от едва сдерживаемого волнения.
— Я не решался об этом сказать, хотя эта же мысль не дает мне покоя, — признался он. — Но как нам понять друг друга? Как?
— Как же, поймешь тут! Он даже приблизиться не дает! снова рассердился Штуцкий. Неожиданно он поднял автомат и выстрелил в воздух.
— Какая муха тебя укусила? — удивился Мавриков. Штуцкий молча указал рукой в сторону площади. Воины племени с готовыми к стрельбе арбалетами, испуганно крича, убегали с площади. Следом за ними поспешили укрыться и остальные туземцы.