— Скука смертная, да куда денешься, — добавил второй.
— А как со службой, с боевой и политической подготовкой? Какое отделение идет впереди, какое отстает?
Долгую, неловкую паузу нарушил командир отделения:
— Идем одинаково…
Так вот в чем дело… Вот почему застава тащится в хвосте. Косюков собрал командиров отделений:
— Равнодушию — смертный бой!
Вначале дело шло со скрипом. Не все слушались Косюкова: подумаешь, такой же молодой, как и мы.
Помог политчас. Проводил его Косюков. Тема — «Разгром барона Врангеля в Крыму».
Он рассказал бойцам, как воевал на гражданской, как видел в бою Фрунзе, как был ранен в жаркой схватке с белоказаками, как стоял на посту № 27, охраняя самого дорогого для пролетариев всех стран человека.
С первых дней своей жизни на границе Косюков нес бойцам животворную ленинскую мысль. Весь ушел в работу с людьми, помня ленинское: «Быть в гуще…» Нужно было сколотить бойцов заставы в единую семью.
Пограничная тишина в ту пору то и дело прерывалась выстрелами. Как-то местные рыбаки сообщили Косюкову, что моторка с незнакомыми людьми ходит утром к нашему берегу. Ночью пограничники устроили засаду. На рассвете из тумана вынырнула лодка. Приблизившись к берегу, нарушители заглушили мотор. Двое неизвестных в кожаных накидках приподнялись в лодке, нацелили фотоаппараты на наш берег. Все ясно! Пограничник Проскуряков скомандовал причалить к берегу. В ответ раздались выстрелы, взревел мотор. Лодка пустилась наутек. Пограничники открыли огонь. Шпионский замысел был сорван.
В другой раз пограничники задержали в деревне неизвестного и привели на заставу. Казалось, все в порядке: документы на имя инспектора финотдела. Но печать и подпись вызвали подозрение. Задержанного направили в отряд. И не зря: «инспектор» оказался диверсантом.
В пограничных стычках оправдывал звание коммуниста Андрей Косюков.
Упорный труд принес свои плоды: застава стала передовой. Ни один лазутчик не смог проскочить там, где границу стерегли ее бойцы. Пограничники-коммунисты помогли создать на селе комсомольскую ячейку, избу-читальню. Проводили беседы среди рыбаков. Ныть и скулить в «глуши» было некогда.
В день десятой годовщины ВЧК — О ГПУ Андрея Косюкова премировали собранием сочинений В. И. Ленина. Эти тома и поныне стоят на книжной полке в ленинградской квартире А. А. Косюкова.
Петру Орлову, молодому чекисту, Вельская уездная Ч К поручила «разгрызть крепкий орешек». Волость кишмя кишела дезертирами, сынками кулаков. Петр носился по уезду от сельсовета к сельсовету. Поднимал на ноги местных комсомольцев, раздавал листовки, выступал на сходках, вел горячие споры в крестьянских избах.
Приходилось рисковать жизнью. Объявил неделю добровольной явки, но главарь банды Моченый крепко зануздал дезертиров, не отпускал. Петр поехал в деревню, где расположилась банда. Его смелость ошеломила бандитов. Он говорил с дезертирами так искренне и так подкупающе горячо, что те не выдержали:
— Раз Советская власть прощает, пойдем с нею.
Тучи сгущались, саранчой лезли белополяки. Коммунисты взяли в руки винтовки. Шли жаркие схватки с белополяками, когда из Московской ЧК пришел запрос — выделить одного коммуниста. Выбор пал на Орлова.
В Москве сказали: пограничным войскам нужны коммунисты. Сам Ильич приказал.
Так чекист Орлов стал пограничником. Прямо с курсов, из Петрограда приехал он на границу. Должность звучала внушительно: комендант участка.
И прежде досыта хлебнул трудностей Петр Орлов, но здесь, на границе, нужны были стальная выдержка и стойкость. Участок большой, а люди наперечет. Из комсомола — одни начальники застав. Жили в землянках, там, где прежде стояли кордоны царской пограничной стражи. По-фронтовому чадили коптилки. Дырявые сапоги надевали лишь те, кто шел в наряд. Транспорт — конные волокуши. На них подвозили боеприпасы, дрова, сено, доставляли в ближайший медпункт заболевшего или раненого бойца.