— А дальше что? — с вызовом спросил он.
— Не знаю. Может, выбросить прибор в море и спрятаться в лесах на всю оставшуюся жизнь? А может, мы придумаем что-нибудь получше. Не дергай меня, Пит. Пока я не вижу ничего лучше.
— Нет, — сказал Коскинен.
— Что? — переспросила Вивьен.
— Прости. Возможно, я чересчур доверчив, или ты слишком недоверчива. Но когда я отправлялся на Марс, я подписал клятву, что буду всегда поддерживать Конституцию, — он встал. — Я сам пойду в Безопасность.
— Ты никуда не пойдешь, — поднялась она. Коскинен положил палец на тумблер.
— Не доставай пистолет, — сказал он, — я закроюсь экраном раньше, чем ты нажмешь курок.
Она отступила на шаг и достала из кармана плоскую коробочку:
— А как насчет этого?
Он ахнул и рванулся к ней.
— Стой! — крикнула она. Коскинен услышал щелчок предохранителя и замер на месте.
— Я убью тебя, если ты захочешь передать прибор властям.
— Ты действительно сможешь меня убить? — Коскинен не двинулся с места.
— Да… это действительно очень важно, Пит. Ты говорил о клятве. Неужели ты не видишь, что Маркус последовательно уничтожает те жалкие остатки, что у нас еще называются Конституцией, — она всхлипнула. Коскинен явственно слышал это, но знал, что ее пальцы сжимают детонатор.
— Ты ошибаешься, — заговорил он. — Почему ты думаешь, что Маркус действует именно так. Ведь если бы он даже и захотел, ему бы не позволили. Ведь он в правительстве не один. Конгресс, Верховный Суд, Президент, наконец. Я не могу поставить себя вне закона только потому, что у тебя есть предубеждение против правительства, Ви.
Снова между ними легла тишина. Он ждал, размышляя о том, как ему поступить. Наконец, она тихо вздохнула и сказала:
— Может быть. Я не имею прямых доказательств. Но твой экран… и твоя жизнь… их нужно спрятать. Я хочу, чтобы ты убедился в этом до того, как попадешь к ним в пасть. Иначе будет поздно. А ты не так глуп, чтобы желать попасть к ним в лапы.
«Дэйв», — вспомнил он. Плечи его опустились и сердце заныло, когда он подумал о Дэвиде Абрамсе.
«Я был слишком пассивен, — понял он. — Необходимо действовать».
И принятое решение вернуло ему физические силы. Он заговорил более уверенно:
— О’кей, Ви. Я сделаю как ты скажешь. Мне кажется, я кое-что понял.
Она сунула детонатор в карман и пошла за ним по темной улице. Они прошли несколько кварталов, завернули за угол и увидели витрину магазина и телефонную будку. Вивьен протянула ему несколько монет — у Коскинена в этом костюме все карманы были девственно пусты — и встала в дверях будки. Ее веки в мертвенно-бледном свете ламп казались зелеными, губы сжались в твердую линию. Она вновь обрела уверенность в себе.