— С ее слов.
— А Схимника она откуда знает?! А убийства в ее городе и поселке. Я читала крымские газеты.
— Она, наверное, тоже читала. А потом тебе рассказала. А Схимник — скорее всего, это совсем другой Схимник.
— То есть, насколько я понимаю, ты считаешь выдумкой абсолютно все — не только фантастическое, но и вполне реальное?
— Я высказал свое первое впечатление от этой истории. Если углубиться в детали, изучать, поговорить с этой Наташей, то может быть, в чем-то я бы и изменил свое мнение. Но я этого делать не собираюсь, потому что мне все это очень не нравится.
— Погоди, а как насчет моих наблюдений? До сих пор ты был доволен моей работой, верно? — Вита зажгла сигарету, и Евгений посмотрел на нее неодобрительно.
— Напрашиваешься на комплимент?
— Я работала по четверым ее клиентам. Я работала очень тщательно. И могу тебе точно сказать, что после поездки в Крым и встречи с Наташей все они изменились — одно качество характера пропало, но появилось другое, совершенно новое. Понимаешь, если это игра, то слишком широкомасштабная, тебе не кажется? Слишком много людей задействовано. А в такое количество совпадений я не верю.
— Тогда вот тебе еще версия, — Евгений задумчиво глянул в окно, потом потянулся к Вите и поцеловал ее в голое плечо. Его губы поползли ниже, и Вита закрыла глаза, но тут же, глубоко вздохнув, толкнула его обратно на подушку.
— Какая версия?
— Версия?.. — он потянулся. — Ах, да, версия… Ну, это о психических изменениях. Может твоя Чистова умелый психолом-гипнотизер.
— Почему?
— Говоришь, все они нормально себя вели? Ничего такого, да? А потом вдруг теряли интерес к чему-то, что раньше владело ими безраздельно, но вдруг начинали увлекаться некими областями знаний или занятиями, к которым раньше не испытывали никакого влечения? Я похоже излагаю?
— В общем-то да, — осторожно ответила Вита.
— Так вот, между прочим, это первые симптомы шизофрении. Психической болезни! И я могу допустить, что эта девочка их гипнотизирует и при этом что-то вытворяет с их психикой, что-то жуткое, рубит ее, как мясник тушу на базаре… Так гораздо проще и реальней, чем вытаскивание наших недостатков с помощью кисти и, — Евгений начал подвывать, словно злой сказочник, и размахивать руками, управляя невидимым оркестром, — вселение их в картины, а потом, если эти картины разрушить, то начнется такое…
Вита, которая сидела задумавшись, схватила подушку и стукнула его по голове, и в воздух взлетело одинокое перо.
— Какая низость! — воскликнул Евгений. — Меня и моей же собственной подушкой! Уволю без выходного пособия!
— Подожди! Ты сказал «мясник»? — Вита потянула к себе разбросанные по кровати бумаги. — А знаешь, наверное ты очень даже прав.
— В каком смысле?
— Слово нужное подсказал, вот в каком. Вот уж действительно права была Дина Валерьевна — мир ассоциаций беспределен. Понимаешь, я все время сравнивала их — Наташу и ее предка, этого художника, Неволина.
— Вита, я тебя умоляю…
— Погоди, это же всего лишь предположения. Могу я из любопытства немного в сказке покопаться?