Элина Нарышкина-Киреева — вот зачем. Кем она там работает… если, конечно, работает?
Кем она стала?
Быть совсем рядом и не узнать?
— Витка! Ты куда пропала?! Витка!
— Как мне найти твою Стасю? — спросила она, распростерлась на диване и закинула ногу на ногу. Султан недовольным голосом объяснил, что искать Стасю не нужно, завтра она в восемь часов вечера сама подъедет к «Пандоре» и заберет Виту.
— Не забудь прихватить с собой побольше денег, — предупредил он, — а еще не забывай казаться как можно глупее и развратнее. Стася ставит животные инстинкты выше интеллекта в отборе кандидатур тех, кто достоин находится с ней рядом. Отношения, основанные на контрасте, понимаешь? Себя она считает исключительно неординарным созданием, обладающим редким сочетанием гиперсексуальности и ума, и на фоне своего круга она вроде как выглядит еще ярче. Так что смотри — будешь бросаться своими шуточками, цитатами или, не дай бог, философствовать — Стася быстренько от тебя открестится.
— Ну, ты, друг, запугал ребенка, мне уже страшно с твоей подругой встречаться. А ты-то как с ней? Тебя-то ведь боженька вроде умом не обидел.
— Ну, я — другое дело, я же мужчина, — с неожиданной мусульманской надменностью произнес Султан. — Ко мне и отношение другое.
Вита фыркнула.
— Ступайте в свой гарем, мужчина, — сказала она и положила трубку.
Максим Венжин пришел минут через десять после звонка Султана, и за это время она успела слегка задремать. Когда Вита открыла дверь, то первым в квартиру ввалился не Максим, а Эдгар, восторженно хрюкая и отчаянно вертя остатком хвоста. С разбега он ткнулся лбом Вите в ноги, издал громкий чихающе-хрюкающий звук, в котором выразил всю радость от встречи, а после этого тяжело и неуклюже запрыгал вокруг, вернее, попытался это сделать, почти не отрывая лап от пола, извиваясь всем своим упитанным телом и клацая когтями. Из смеющейся пасти тянулись серебристые нити слюны, в маленьких глазах, спрятавшихся среди старческих складок кожи, светилось обожание.
— Продажная шкура, — добродушно сказал специалист в области нефрологии, закрывая входную дверь и стряхивая с себя остатки снега. — Ну и погодка — просто шабаш какой-то! Гладь псину, Витка, гладь усердней — я Эдгара специально привел. Такие вот эдгары получше любых лекарств нервы лечат… да и не только нервы — научно доказанный факт… Эдгар, а ну перестань галопировать — перебудишь всех! Вот же все-таки мамонт вырос, а?! Куда мне куртку пристроить? Мокрая.
— Давай сюда, — Вита забрала куртку и пошла в гостиную, Максим двинулся следом, приглаживая мокрые волосы и вздыхая, бульдог же развернулся и торопливо затрусил в сторону кухни.
— Женька мне в общих чертах рассказал, что случилось, и, честно говоря, я ожидал увидеть тебя в более… э-э… расстроенном виде, — сказал Максим, садясь на диван, ставя на журнальный столик аккуратный дорогой портфель и открывая его. — Но выглядишь ты не так уж плохо.
— Отошла слегка, — отозвалась Вита, пристраивая куртку. — А что, доктор, может водки?
— За фонендоскопом не пью, — Максим покачал головой. — Вот после можно и отведать. Ну-с, снимайте бурнус.
— Жека, наверное, тебе не объяснил — попортили мне только шею и голову, так что необходимости в полном разоблачении нет.
— Да? — Максим пожал плечами, извлекая из портфеля какие-то инструменты и лекарства. — Как человек и друг — рад, что дело ограничилось только этим, но, конечно, с профессиональной точки зрения — жаль.
— О какой профессии идет речь?
— Не придирайся к словам, — сердито заметил Максим, приглаживая свои рыжеватые усы.
Тщательно осмотрев Виту и потребовав от нее полного отчета о происшедшем, Венжин сообщил, что ничего страшного нет — на голове просто обычная шишка, а что касается шеи, то никаких серьезных повреждений нет, но еще недели две будет болеть.
— Повезло тебе, подруга, — говорил он, снимая упаковку со шприца. — Пара дырок у тебя на шее как раз рядышком с сонной артерией — чуть левее бы дернули — были бы проблемы. Хорошо, что проволока так аккуратно снялась. Видела б ты ту женщину, которую к нам привозили! Мало того, что шея черт знает на что похожа, так до этого у нее еще артериальное кровотечение было — еле заперли.