Снова завладев тем, что ему принадлежало, он мог бы улететь в какой-нибудь тропический рай и доживать там свои дни.
Он сел в метро и вышел на станции «Цирк Массимо». Прошло два года, а Рим остался таким же мерзким.
Он направился к Сан-Саба и остановился у дома 36 по Авентинской улице. На табличке домофона были обозначены номера квартир. Он позвонил в пятнадцатую.
Ему ответил голос филиппинки:
– Кто там?
– Я друг Флавио… Он дома?
– Какого еще Флавио? Нет тут никакого Флавио!
Элегантный портье с аристократическими манерами Алека Гиннеса разглядывал его с отвращением, словно собачье дерьмо.
В этом пронизывающем, как осевая томография, взгляде Паоло Бокки увидел свое отражение: бомж, человек вне закона, стоящий на социальной лестнице ниже какого-нибудь сенегальца, едва сошедшего с корабля в Лампедузе.
Он, хирург экстра-класса, теперь робел перед портье.
– Чем могу быть полезен?
– Я друг Флавио Сарторетти… – объяснил Бокки.
Портье начал медленно водить головой вправо-влево:
– Нет.
– Что – нет?
– Он здесь больше не живет. – Портье приподнял плечи и повернулся спиной.
Бокки привычно облокотился на решетку:
– А где он живет?
Лорд воздел руки к небу и исчез в швейцарской.
Флавио Сарторетти был всенародно известный комик. Замечательный имитатор, актер кабаре и фильмов социальной ориентации, он прославился как главный ведущий передачи «Хорошего воскресенья» и блистательный артист «Шоу Маурицио Костанцо».
Флавио Сарторетти и Паоло Бокки познакомились в фитнес-клубе «Душа и тело» в Портуэнсе, где пилинг и аюрведический массаж служили прикрытием для борделя с русскими проститутками, сбыта наркотиков и незаконной торговли оружием.
Там они вдвоем трахали Ирину, перемывали косточки всем подряд, купили себе по автомату Калашникова и стреляли из них по овцам в Маккарезе.