В двери показался жирный обер-кондуктор с медалями, в пенсне на цепочке, с портфелем и щипцами для прострижки билетов. Затем постучались горничные и доложили, что всё готово.
Софи нехотя ушла к себе. Было так обидно, что Адашева прервали… Хорошо; что завтра они ещё полдня в дороге!
Почти институтская восторженность в её прощальном взгляде не ускользнула от флигель-адъютанта. Приятно шевельнулось мужское самодовольство.
«Прелестная женщина! – решил он, оставшись один. – И вся в контрастах. Чёрные иконописные брови, а волосы светлые, как у скандинавской русалки; шаловливые жизнерадостные искорки в карих зрачках и точно скрытая грусть в отчётливом разрезе губ… Счастливец!» – позавидовал он Репенину.
«Но разве можно её забрасывать? – Он задумчиво повёл по привычке плечом. – Так Серёжа потеряет её и сам будет виноват!»
Флигель-адъютанту давно хотелось пить. Несмотря на поздний час, он уверенно направился в вагон-ресторан.
С самого отхода поезда между столиками метался потный лакей-татарин и хлопал пробками.
За одним из них прочно уселась компания. Соковников изготовлял для Кислякова и Потроховского сложный крюшон собственного изобретения. Длинной ложкой он солидно разбалтывал смесь ликёров в большом стеклянном жбане.
– Однако!.. – воскликнул, подсаживаясь к ним, Сашок и недоверчиво, сквозь монокль, стал наблюдать, с какой бережностью банкир доливает жбан бутылкой шампанского.
Соковников прищёлкнул языком:
– Вы только попробуйте.
– Он у нас, знаете, мастер, – заверил Потроховский. Банкир налил всем по стопочке.
Сашок глотнул и ужаснулся:
– Динамит!..
– А по-моему, напиток с большим настроением, – одобрил Кисляков.
– С изюминкой!.. – игриво подхватил Сашок. Последовал один из тех сомнительных анекдотов, которыми обычно тешится мужская компания за вином.
Острослов был в ударе. Раздался дружный взрыв смеха. Соковников залился шумным безудержным хохотом.
– А теперь, – сказал Сашок, вставая, – нет, говорят, того приятного общества…
Остальные запротестовали:
– Уже спать?..
Сашок кивнул на заспанного татарина, перебиравшего пустые бутылки в лыковой корзине:
– Да всё равно нас отсюда скоро выставят.