После этого царь впадал в меланхолию, чувствительность атрофировалась, он становился безразличным, был молчалив и таким образом лишался возможности реагировать на заявления и указания приближённых.
И в этот момент царедворцы-преступники пользовались слабостью бывшего царя для осуществления своих злых подлых дел. Кто знал бывшего царя в течение последних нескольких лет, тот может сказать, что за последние годы он пережил большую эволюцию и стал буквально неузнаваем.
При этом нельзя отрицать, что роковую роль в жизни династии сыграла бывшая государыня, которая верила в чудеса Григория Распутина, и для него и его приближённых она жертвовала народным благом и народными интересами.
Как было сказано выше, Алиса Гессенская не считала, что она жертвует чем-либо, принося вред России. Немка по духу, не только по крови, она поступала вполне последовательно со своей точки зрения… И Протопопов, попавший в министры её волей, пел в тон высокой покровительнице.
Сначала, как сообщают люди, близкие к царской семье, Николай относился холодно, недоверчиво к Протопопову, не имевшему связей в том кругу, откуда обычно брал себе министров царь…
Но постепенно, при помощи внушений Распутина и собственной ловкости, Протопопов занял положение настолько прочное, что перестал бояться кого-либо, включая и самого Николая.
Стоит вспомнить, как умел этот старый политикан втереться в доверие к своим сотоварищам по Государственной думе, как он там, в среде деловых, мыслящих людей, сумел возвыситься до положения почётного и важного в качестве члена президиума…
И тогда станет понятнее, как мог этот политический шулер овладеть волей Николая.
Но едва проныра почуял, что стоит твёрдыми ногами, – маска спала с его лисьего лица.
Вот знаменитое свидание с агентом Вильгельма в Стокгольме… Вот подготовка к «усмирению революции снизу» после того, как он же сослал во все концы России виновников смерти друга-патрона своего, Григория Распутина…
Сотрудник одной газеты, некто Я. Я. Наумов, ещё задолго до революции беседовал с всесильным «премьером» о вопросах дня, и вот что говорил ему Протопопов:
– Распутин – это был здоровый мужицкий ум… приносивший немало пользы тем, кто с ним советовался, равно как мне и государю. Он был вполне бескорыстен (!!! – Л. Ж.)– После него осталось 3 000 денег, домик в Тобольской губернии. Но окружали его мошенники, которые его эксплуатировали.
В этой тираде что ни слово, то ложь.
После Распутина осталось до миллиона наличными и большие участки земли… Если его окружали мошенники, то немудрено, что «здоровый мужицкий ум» старца допускал такую банду орудовать вокруг себя, – львиная доля барышей доставалась ему, «бескорыстному» царскому советнику.
Дальше, коснувшись общественных волнений, Протопопов ещё наглее объявил:
– Я не склонен придавать серьёзное значение будированию верхних слоёв, вплоть до всех великих князей включительно. Представители этих кругов не такие люди, чтобы они могли что-нибудь сделать. Впрочем, некоторые меры уже приняты, а если понадобится, будет сделано то, что нужно.
-А оппозиция Государственного совета?
– Это вещь несерьёзная. Против неё ничего не стоит принять кое-какие средства: одним – пригрозить, другим – кинуть подачку, и оппозиция исчезнет. На то, что происходит сейчас в общественных кругах, я смотрю очень серьёзно. И мною послано распоряжение московскому градоначальнику не допускать в Москве никаких собраний. В моём распоряжении имеются данные, свидетельствующие о симптомах приближающейся революции. Вот документ. Это резолюция участников военно-промышленного комитета под председательством Коновалова, в которой предлагается перейти от слов к делу. Очень вероятно, что близко время, когда начнётся террор.
– Но как же намерены вы реагировать на это начало революции? Неужели вы не сделаете попыток хотя бы отдалить срок? Неужели не будут сделаны шаги в сторону сближения с Государственной думой?
– Государственной думою руководит Милюков. Я не настолько наивен, чтобы не понять, что думские пожелания «министерства доверия» скрывают за собой вымогательство ответственного министерства. Это прямой путь к повторению того, что было во Франции в 1789 году до proces de la reine включительно.
– Но ведь за Государственной думою стоит всё русское общество – общеземский союз, союз городов и т. д.
– Это не общественность, а лжеобщественность. Я сам старый земец и потому хорошо понимаю и вижу, какие элементы объединились в этих союзах. Разве эта лжеобщественность может претендовать на власть? Она хочет только помешать правительству (! – Л. Ж.) выиграть войну в то время, как до её конца осталось только четыре месяца. Я знаю это, так как имею точные сведения о внутреннем положении Германии.