— Нет… Нет, я не сомневаюсь, — твердо сказал он.
— Хорошо. Тебя встретит человек в сером пиджаке. Он отвезет тебя к детской площадке и отдаст сверток.
— К площадке, где был клад?
— К той самой.
— А сверток большой?
— Два килограмма. У площадки ты увидишь черный «Сааб». Ты подойдешь к левому переднему колесу, нагнешься и приложишь сверток под днище.
— Приложу?.. Как это?
— Не твоя забота. Он приклеится сам. После этого медленно уходи.
— Куда?
— Не важно. Просто уходи. Бежать нельзя. Разговаривать ни с кем нельзя. Оглядываться нельзя.
— И… это и будет конец нашей игры? Я стану свободным?
— Раз и навсегда, — заверил голос, — но лишь при условии, что ты снова не бросишь все на полпути. Не испугаешься, не передумаешь.
— Не испугаюсь. Не передумаю. — У человека задрожали руки, по майке расползлось темное пятно пота. — Не испугаюсь, нет… все сделаю. Стану свободным…
— Это я.
— Ты?..
— Глупый вопрос.
— Возможно, ты прав… — Человек в белом халате встал из-за стола и повернулся к окну. Окно выходило во двор, ничего примечательного за ним не было, однако всякий раз, когда в голове просыпался голос, человек вставал и отворачивался от двери. Ему не удавалось избавиться от артикуляции, и он опасался, что кто-нибудь из коллег однажды застанет его врасплох. — Почему ты никогда не посещаешь меня дома? Боишься, жена услышит?
— Это ты боишься. А я ничего не боюсь. Здесь обстановка располагает. Все под боком.
— Ну да. И валокордин найдется, и койки свободные…
— Это не я сказал. Это ты сказал.
— А что, есть разница?
— Если ты ее уже не видишь, тебе действительно пора в палату.