— Здорово, Вова, — невольно срифмовал он. — Как дела?
— Лучше всех. Приглашаю на свадьбу. Часам к семи.
— На чью? — не понял Олег.
— На мою!
— Опять за старое?
— Да нет, Люба вернулась. Решили отметить.
— Вот те раз! Сегодня что, день примирения народов? Она же твою пьяную харю на дух не выносит.
— А я завязал, — гордо объявил Володя. — Серьезно. Уже месяц. Даже на свадьбе пить не стану. Только «фанту».
— Это ты молодец. Зашился, что ли?
— Нет, сам. Посидел тут, подумал и решил, что брошу. И бросил. Ну ладно, мне еще полгорода обзванивать. Подарок не забудь!
Не успел Карпов прополоскать тряпку, как раздался новый звонок.
— Привет, сынок.
— Привет, пап. Откуда у тебя мой телефон?
— Так я же, милый, не в бухгалтерии работал! Связи кое-какие остались. Вот ты, стервец, почему пропал? Хоть бы весточку какую дал — мол, жив-здоров.
— Извини, пап. Как твое здоровье?
— А, какое у старика может быть здоровье! Печень, проклятая…
Олег проболтал с отцом минут пять, а когда положил трубку, благодушие сменилось животным страхом.
Его догнали. Как резвая, вечно улыбающаяся собака колли догоняет теннисный мячик. Догнали и вот-вот прикусят крепкими зубами. Наверное, это будет не больно, но вырваться не удастся. Черта с два! Мы еще побарахтаемся!
Сначала нужно успокоить, притупить бдительность. Хотя кто знает, что у них за психология? Вот и батин звонок — нужен он им был? А ведь если б не отец, спекся бы Олеженька. Приполз бы к трезвеннику Вове, а Надюша-солнышко перекрыла бы отступление. Подонки!
Карпов торопливо перезвонил Володе и справился насчет его размера обуви.
— Туфли, что ли, дарить собрался? — прямолинейно спросил тот. — Сорок третий. Коричневые, слышишь? Черные у меня уже есть.
Прекрасно. Теперь, если даже за ним следят, он преспокойно отправится в центральный универмаг, а от него до вокзала — рукой подать.