— Мне было приказано вернуться сюда и убедить тебя в том, что мы вот-вот уйдем из-под стен города, — сказал Печтер Дан Тарк Бринн, Астамиру и другим командирам. — Ятол Де Хамман хочет пустить пыль в глаза, поскольку ждет через несколько недель подкрепление.
Глядя в глаза Дан Тарка, Бринн понимала, сколь противоречивые чувства его обуревают. Раскрывая ей намерения Де Хаммана, он предавал соотечественников, что приводило его в истинное смятение. И поступал этот человек так лишь потому, что действительно понял: в Бехрене сейчас властвует не ятол Ваадан, а аббат Олин из Энтела, действующий исключительно в интересах Хонсе-Бира. Ценой крови бехренцев Олин добивается расширения державы короля Эйдриана и усиления в его стране влияния церкви Абеля.
Тогайранка видела сомнение на суровой физиономии вечного скептика Таналака Кренка; в глазах остальных командиров отражался всплеск самых разнообразных чувств.
— Те, кто покинул лагерь Де Хаммана… — заговорила она наконец. — Как далеко они отступили?
— На расстояние всего часового марша, не больше, — ответил Печтер Дан Тарк. — Ятол Де Хамман считает, что опасно распылять силы, если существует возможность, что ты попытаешься вырваться из Дариан-Дариалла.
— Тогда зачем они вообще пошли на это? — вмешался в разговор Кренк.
— Затем, что ятол полагает: мы выйдем за городские стены, если посчитаем, что он начал отступление, — объяснил мистик.
— Его силы во много раз превышают наши, — возразил Таналак Кренк. — Удастся ли нам взять верх над ятолом, если выйдем из-под защиты городских стен?
— Да, сражение будет нелегкое, — сказала Бринн. — И все же мы победим.
На самом деле она не слишком верила в это, понимая, что дело не только в численном превосходстве Де Хаммана, но и в том, что его войско лучше вооружено; не следует также забывать о магических камнях монахов церкви Абеля, которые способны свести на нет эффективность действий Аграделеуса. Бринн знала, что в конечном счете они могут победить, поскольку, по ее мнению, один тогайранский воин, которым нет равных в конном бою, стоит по меньшей мере двух бехренцев, но это будет кровавая и трудная битва, из которой ее армия выйдет обескровленной. А ведь та часть армии Де Хаммана, которая якобы покинула лагерь, в самое короткое время способна вернуться под стены города, и надежда на это поможет продержаться тем, с кем ей придется вести бой.
Тогайранка испытывала угрызения совести из-за того, что ей приходилось использовать Печтера Дан Тарка, и все же полного доверия к бехренцу у нее не было: ведь он отправился к Де Хамману, чтобы доложить ему, что Бринн якобы готовится к защите города, а теперь вот вернулся и говорит вовсе не то, что от него ожидали.
Ее командиры начали перешептываться, в особенности те, кто искренне верил, что тогайру в состоянии победить бехренцев и гнать их до самой Хасинты.
— Пока ятол Де Хамман отослал слишком мало солдат.
Как только Бринн заговорила, все разговоры тут же смолкли.
— Если ты хочешь, — продолжала она, обращаясь к Дан Тарку, — чтобы мы выступили из Дариан-Дариалла и двинулись на Хасинту, чтобы поддержать ятола Ваадана, тебе придется убедить Де Хаммана в том, что мы слабее, чем ему кажется. Тогда он решит, что можно отослать большее количество солдат. Выступить мы сможем только при этом условии.
Услышав это предложение, Печтер Дан Тарк напрягся и словно ощетинился. А какой другой реакции можно было от него ожидать? Ведь она только что попросила бехренца сделать так, чтобы армия его страны оказалась близка к поражению!
— Если ты сделаешь так, я разгромлю Де Хаммана, — без всяких уверток продолжала тогайранка. — Но еще до этого ты отправишься в Хасинту и объяснишь тем, кто управляет городом, что тяжесть вины за надвигающееся бедствие целиком и полностью ложится на плечи аббата Олина. Ятол Ваадан должен знать, что, если он избавится от церковника из Хонсе-Бира, тогайру не станут препятствовать его усилиям по объединению Бехрена.
— Если меня сразу же не повесят за то, что я обманул ятола Де Хаммана, — угрюмо отозвался Печтер Дан Тарк.
Бринн вынуждена была признать, что опасения его вполне обоснованны. Если влияние аббата Олина в самом деле столь сильно, бехренца действительно могут казнить.
— Риск, на который ты идешь, оправдается, если ты добьешься цели, — сказал Астамир.
— Прислушайся к своему сердцу, Печтер Дан Тарк, — добавила женщина. — Ты ведь и сам понимаешь, что Бехрен сейчас не в руках бехренцев и угроза твоему отечеству исходит не от Бринн Дариель, а от короля Эйдриана. Я протягиваю тебе руку, чтобы мы вместе могли справиться с этим злом, и знаю, как тебе больно. Но другого выхода нет.
— Для того чтобы изгнать из страны аббата Олина, в жертву придется принести бехренских воинов…