— Ты не понимаешь! — воскликнул герцог. — С приходом Эйдриана все изменилось. Во время рыцарского турнира он едва не убил меня. Я уже был в руках смерти. Нет, аббат, даже твой друг Бурэй не смог бы…
Калас с коротким смешком оборвал себя и посмотрел прямо в глаза Гленденхуку.
— И, однако, как видишь, я жив. Жив, потому что сейчас в Хонсе-Бире правит король, который имеет власть над самой смертью!
Сбитый с толку, настоятель Сент-Гвендолин покачал головой и бросил вопросительный взгляд на Треизу, но та выглядела столь же ошеломленной.
— О чем ты толкуешь? — спросила сестра. — Ни одному человеку такое не под силу.
— В церкви Абеля уж точно никому, — не сказал, а словно выплюнул Калас. — Когда умирала королева Вивиана, разве старый дурень Джеховит сумел ее спасти? Вы, церковники, обещаете людям вечную жизнь. Ну а я заявляю, что Эйдриан властвует над самой смертью. Ты осмеливаешься осуждать его, а заодно и меня, потому что не в силах понять главного. Вы здесь настолько погрязли в заумных ритуалах и лживых обещаниях, что такой король, как Эйдриан, кажется вам выше понимания.
— А как же чудо Эвелина? — запальчиво возразила Треиза. — Разве не святой Эвелин спас от чумы королевство? Королевство, которым, между прочим, правил твой друг!
— Святой, говоришь, Эвелин? — насмешливо переспросил герцог Калас.
— Он скоро им будет.
— Эту болтовню я слышу уже много лет. — Герцог пренебрежительно махнул рукой. — Не важно. Разумеется, Эвелин — герой в глазах черни Хонсе-Бира. Джилсепони тоже считалась героиней — когда-то. Теперь они больше никого не интересуют. Эйдриан — король, и горе тому, кто встанет у него на пути.
— И ты готов предать принца Мидалиса, который тоже был твоим другом?
Герцог расправил плечи, в его глазах появился стальной блеск.
— Принц Мидалис согласился бы со мной, если бы понимал Эйдриана так, как я.
У настоятеля Сент-Гвендолин буквально отвисла челюсть.
— Что такое юный Эйдриан сотворил с тобой? Что это за колдовство?
— Можешь не сомневаться, настоящее колдовство, — отрезал герцог. — Церковь Абеля на такое не способна.
Двое сильных, наделенных несомненной храбростью мужчин напряженно смотрели в глаза друг другу.
— А теперь довольно досужей болтовни. Вы должны открыть ворота солдатам короля Эйдриана. И поднять тот флаг, который теперь принят в королевстве.
— А если нет?
— Тогда я сломаю ворота, — хладнокровно заявил Калас, поднимаясь и выходя из покоев.
— Что нам делать? — спросил Гленденхук Треизу, как только они остались одни.
Улыбка ее была довольно бледной.