— Господи!..
Наклоняюсь вниз, к самому лицу. Тени размазала, глаза мокрые. Плакал ребенок.
— Что тебе?
— Ой! Ты меня слышишь, что ли?
— Конечно, слышу. А ты как думала?
— Я думала… Не знаю.
— Сам вижу, что не знаешь. Ладно, что там у тебя стряслось-то?
— Сашка… — и шмыгает носом.
— Что — Сашка?
— Он меня не любит, вот что!
— Та-а-ак… Ну, а я-то что могу сделать? Не любит — уходи от него.
— Ну да! Как это «уходи»? Он мне нравится.
— Это чем же он тебе так нравится?
— Ну… Просто нравится, и все.
— Ой, темнишь, ой, недоговариваешь! Ведь я же знаю все. Давай, говори как есть.
— А если знаешь, зачем спрашиваешь?
— Хочу тебя послушать. Заодно и сама определишься, а то сдается мне, что ты и сама толком не поймешь, что тебе нравится, а что нет. Давай, начинай. Перечисляй, что в нем такого замечательного.
— Ну… Он красивый. Сильный.
— Ну, это да. Не спорю. Удачно получился.
— И машина у него что надо…
— Так тебе машина нравится, или он?
— Он, конечно! Но это же его машина!