Затем отложил лупу, снова надел очки и уставился на мальчишку мрачно и с подозрением.
— Где ты ее взял? — поинтересовался Эбенейзер Болджер.
— Вы ее купите? — вместо ответа спросил Ник.
— Ты украл эту брошь. Стащил из музея или еще откуда-то. Верно?
— Нет! — отрезал Ник, — Так вы ее берете, или я иду искать другого покупателя?
Кислая мина исчезла с лица Эбенейзера Болджера. Внезапно он сделался сама любезность и широко улыбнулся.
— Извини, — смягчился он, — Просто нечасто можно увидеть подобные вещи. Во всяком случае, в магазинчике вроде моего. Вообще за пределами музея. Но она мне определенно нравится. Давай-ка выпьем чаю с шоколадным печеньем — у меня в подсобке есть пакетик — и обсудим, сколько она может стоить. Идет?
Когда продавец повел себя дружелюбно, Ник наконец смог перевести дух.
— Мне нужно столько денег, чтобы хватило на надгробие, — сказал он, — Для одного моего друга. На самом деле она не мой друг. Просто знакомая. Понимаете, она помогла мне подлечить ногу.
Эбенейзер Болджер, не обращая внимания на лепет мальчишки, повел его за прилавок и отворил дверь в подсобку — маленькую комнатушку без окон, сплошь заставленную картонными коробками со всяким хламом. Также там были ящик со скрипками, множество чучел животных, стулья без сидений, книги и гравюры. В углу находился большой старый сейф.
Рядом с дверью был втиснут маленький стол. Эбенейзер Болджер отодвинул единственное кресло и уселся, оставив Ника стоять. Торговец пошарил в ящике стола, в котором Ник успел заметить наполовину выпитую бутылку виски, вытащил почти пустой пакет с печеньем и предложил его мальчику. Затем Болджер включил настольную лампу и снова стал рассматривать брошь — красно-оранжевые переливы в камне и кайму из черного металла. Когда Эбенейзер увидел морды змееподобных тварей, его слегка передернуло.
— Это старая вещь, — наконец произнес он и подумал про себя: «И бесценная», — Возможно, она не особо много стоит, хотя всякое бывает.
У Ника вытянулось лицо. Торговец попытался напустить на себя доброжелательный вид.
— Впрочем, мне нужно быть уверенным, что она не украдена, прежде чем я смогу дать тебе хоть пенни. Где ты ее взял — в мамочкином туалетном столике? Или стащил из музея? Не стесняйся, говори. Я тебе ничего не сделаю. Мне просто нужно знать.
Ник покачал головой. Он с трудом грыз печенье.
— Тогда где?
Ник молчал.
Эбенейзеру Болджеру не хотелось выпускать брошь из рук, но он подтолкнул ее через стол к мальчишке.
— Если ты не можешь быть откровенным, лучше забирай ее, — заявил торговец, — В конце концов, друг другу нужно доверять. Приятно было иметь с тобой дело. Жаль, что не удалось довести сделку до конца.
В глазах Ника появилась тревога.
— Я нашел ее в старой могиле, — наконец выдавил он. — Но точно не могу сказать, где именно.
Мальчик осекся, потому что благодушное выражение на лице Эбенейзера Болджера сменилось неприкрытой алчностью и возбуждением.