не в пищевод... И снова высовывал, чтобы лихорадочно полизать уздечку и всю залупу по
кругу... Разве мог неискушенный паренек долго терпеть это?
- Ай-яй-яй! У-у-у-уй! Ой, сейчас... - очень скоро заголосил Руська и прогнулся, выпятившись колесом.
Мышцы ягодиц напряглись до ломоты и, казалось, что все внутренности неожиданно
расплавились и, превратившись в жидкость, под напором выливаются тугими струями
через член прямо в рот Сережке, рождая при этом невероятную, совершенно нестерпимую
истому во всем теле... Кайф в промежности вообще не с чем было сравнить и невозможно
описать! Голова закружилась, как от невесомости...
...Очнулся Руська, лежа на траве, над ним навис Сергей, вопросительно уставившись в
глаза.
- Ты в порядке? - спросил он.
- А я еще жив? - вопросом на вопрос ответил Руська, - и почему я уже лежу?
- Ты вырубился, когда кончал, - ответил Сергей, - я такой реакции еще не встречал... У
тебя голова не кружится? Может, тебе нехорошо?
- Нет... Мне очень даже хорошо! - расслабленно и удовлетворенно ответил Руська. - Как
может быть нехорошо после такого невозможного кайфа! Я и не знал, как это классно
может быть! Серый, зачем ты это сделал? Тебе не противно было? Ну, все равно, спасибо!
Я твой должник на всю жизнь...
- Хорошо бы! - усмехнулся Сергей, - Ну что ж, думаю, у тебя еще будет много
возможностей отблагодарить меня. Да и я ответно в долгу не останусь... Ну что ж, с днем
рождения тебя, мой Малыш!
И губы Сергея подарили Русику долгий поцелуй, какие уже бывали во время их ночных