Проснувшись от собственного крика, точнее хрипа – все, что он смог издать наяву, Вадим обнаружил себя в палате. Ноги жутко болели, но сил на то, чтобы чуть приподняться, осмотреть и ощупать их, не было. Впрочем, боль спустя какое-то время немного отступила и он чуть успокоился.
На соседней койке стонал еще один раненый. Даже в тусклом свете, что вливался в палату с улицы и сквозь зашторенную белой простыней застекленную дверь, Вадим видел, как тот обильно исходит пóтом, ворочаясь из стороны в сторону. Куликов хотел было его разбудить, чтобы прервать кошмары товарища по несчастью, что тому наверняка снятся, но не мог. Руку поднять целая история, а еще нужно что-то взять, дотянуться…
Вдруг стало холодно. Особенно сильно стали мерзнуть ноги. Холод начал подниматься все выше и выше. В живот словно положили кусок льда. Резануло сердце. Казалось его сковало ледовой коркой и с каждым ударом сердца, эта корка ломалась, доставляя мучительную боль. Сердце стало биться реже… начались перебои…
Вадим схватился за грудь и в этот момент увидел напротив себя, в ногах, темный силуэт. Он чуть колыхался в такт ударам сердца.
Холодный пот прошиб Вадима от осознания того, кто перед ним.
— Отпусти меня… — прохрипел он, после очередного мучительно-болезненного сбоя в работе сердца, сделав судорожный вдох и выдох, после которого изо рта вылетело облачко пара. — Мое время еще не пришло… Прошу…
Но Смерть не отпускала его. Сердце сжалось, будто кто-то взял его в руку и сдавил пальцами.
— Я сам… я сам приду к тебе, когда придет время… Обещаю!
Через бесконечно долгое мгновение давление на сердце ослабло, оно стало работать ровнее, исчезло ощущение оледенения. Сначала в сердце, а потом холод покинул все остальное тело.
Темный силуэт сдвинулся к соседней койке. Раненый на ней замер, судорожно дернулся и, выдохнув облачко пара, затих.
Куликов зажмурился, даже отвернулся, а когда открыл глаза, оказалось что уже день. По палате ходят медсестры, выполняя свою ежедневную работу по уходу за ранеными.
"Приснится же", — с невероятным облегчением подумал Вадим.
Он повернулся в сторону соседа и замер. Койка была пуста.
— Сестра… — прохрипел он внезапно пересохшим ртом. — Сестра…
— Да?
— Где… где мой сосед?
— Успокойтесь…
— Где мой сосед?!!
— Умер этой ночью…
В горле встал ком. Ни сглотнуть, ни вдохнуть, ни выдохнуть…
— Вам плохо? — забеспокоилась медсестра.
— Я в норме… Спасибо, — сипло вздохнув, ответил Вадим.