Дождь набирал силу, а ветер стучал по гофрированной крыше, задувая воду через щели в оконной раме. Стало холодно. Я повернулся к стене. Когда я понял, что могу двигаться, я сел на кровать. Призрак мертвого мальчика висел под потолком, излучая синий свет. Над домом гремел гром и сверкала молния. Лил уже проливной дождь, и ветер, завывая, стал колотить в окно. Опять блеснула молния. Казалось, что она целилась специально в этот дом. Местность за окном и комната осветились. Скоро я почувствовал запах дыма, который пробивался из-под двери.
Дым заполнял комнату, я стал кашлять и когда выбежал наружу, то едва ли мог что-то видеть из-за густого дыма. Я побежал на кухню, кашляя и протирая глаза, и увидел, что вся она охвачена огнем. Я принялся стучать к ним в дверь. Наконец оттуда вышел чиновник с висящим животом и красными от сна глазами. «На кухне огонь», – закричал я.
Пока мы воевали с огнем водой из ведер, духи стояли и смотрели на нас. Женщина плакала. Мужчина ругался. Дождь усиливался. Вся кухня промокла. Вода просочилась через дверь гостиной и пропитала ковер. Ветер разбил окно, и гусеницы и слизняки вползли в дом. На стенах появились маленькие змеи. За окном гремел гром. По дому бродил призрак мальчика, проходя прямо сквозь своих родителей, не узнавая их и не замечая их бедствий.
После того как мы успешно справились с пожаром и вытерли промокший пол, все разошлись. Я слышал, как всю ночь они ходили и разговаривали. Я тоже не спал. Перед самым рассветом, когда ночь только-только начала менять гнев на милость, раздался настойчивый стук в дверь. Дверь тряслась и стук был такой сильный, что казалось, ветер и гром объединились, чтобы войти наконец в этот дом. Я поспешил из своей комнаты к входной двери, но мужчина оказался там раньше меня. Я все равно подошел ближе. В дверях стояла женщина: волосы растрепанные и мокрые, ноги босые, глаза обезумевшие, шея напряженная. Дождь поливал ее безжалостно, и у ее ног лежали мертвые тараканы. Я увидел, что вокруг ее шеи обвивалась веревка, привязанная к небу. На секунду я подумал, что знаю женщину по какой-то другой жизни, по миру духов. Я оттолкнул чиновника и встал на порог. И затем словно свет ударил мне в голову, а жажда переполнила горло, я закричал:
– Мама!
Поначалу она стояла неподвижно. Казалось, что она не замечает меня и смотрит пустыми глазами. Но после короткого молчания она вдруг бросила на землю все, что принесла с собой, и молча обняла меня. Потом она подняла меня и крепко прижала к своему теплому мокрому телу.
Глава 8
Меня разбудили голоса из тьмы. Я сидел на маминых руках и видел женские лица, мокнущие под дождем и озаряемые вспышками молнии. Нас обступили женщины с распростертыми руками и добрыми глазами. Мы были окружены со всех сторон. Женщины прикасались ко мне и смотрели на меня так, как будто я был чудом, свалившимся с неба. Они гладили мои волосы, растирали кожу, щупали кости, словно, когда меня нашли, я стал принадлежать им всем. Они вселили в меня новую надежду, став веской причиной, чтобы остаться на этой земле – иногда нам выпадает вкусить радость возвращения домой.
Мама опустила меня. Ноги мои были еще слабые. Все выглядело странным. Наш барак выглядел чужим. Я пошел вперед, спотыкаясь на дрожащих ногах, и Мама взяла меня за руку, направляя мой шаг. Она провела меня в комнату, открыла входную дверь и сказала:
– Твой отец ждет тебя.
На стуле спал мужчина. Я не узнал его. На голове у него была повязка, и левая рука висела на грязной перевязи. Он был небрит, и его голая грудь вздымалась во время храпа. Комната была очень маленькая, она словно впитала в себя дурное настроение его сна, голод, отчаяние, бессонные ночи и свечной угар.