Она должна удерживать её; сейчас не время идти за дощечкой, чтобы написать хотя бы один из вопросов, роящихся в мозгу, и Мерет стояла и смотрела, как Налор выполняет свою целительную работу. В то же время половина внимания Мерет была сосредоточена на скомканной тряпице, в которую вонзались её ногти.
Наконец госпожа Беталия позвала двух своих помощников, которые унесли с ног до головы забинтованную девочку прочь. Но время вопросов и ответов ещё не пришло, даже теперь – хотя бы потому, что одна из них была не в состоянии высказать их. Или Мерет привыкла к странной ярости, или она угасла. Мерет всё ещё крепко сжимала тряпицу, хотя уже начали подносить или подводить пострадавших в схватке. Среди них были как защитники Лормта, так и жители деревни – окровавленные, избитые и едва ли сознающие, где находятся.
Леди Налор прервалась, чтобы подхватить стеклянную чашу, и поманила Мерет пальцем.
– Туда.
Она подняла крышку. Мерет затолкала смятую тряпку внутрь, и главная травница мгновенно захлопнула крышку и закрепила её.
Появилась экономка, забрала у Мерет посох и положила сморщенную и сведённую судорогой руку старой женщины на свой крепкий локоть.
– Идём, госпожа. Уже почти рассвело. Мы ведь не хотим подхватить лихорадку, правда? Идём, идём в постельку…
Налор не просто сняла с Мерет бремя, которое подтачивало её силы, но, похоже, задействовала энергию женщины и исчерпала её до дна. Мерет позволила отвести себя в спальню, в мягкий уют расстеленной постели.
Когда она проснулась, было светло – первые неяркие лучи солнца играли на откинутом пологе кровати. Мерет уселась в подушках и провела рукой по лбу, но боль в голове не утихла. Она дважды оглянулась по сторонам, чтобы убедиться – никакая злая тень не проникла сюда из снов, которые терзали и мучили её.
Она медленно умылась чуть тёплой водичкой, которую обнаружила в тазу. Похоже, кто-то заглядывал к ней, совсем недавно. Дрожа, она вытащила из сундука тяжёлое платье бледно-фиолетового цвета и серую шаль, которую искусные руки вязальщицы превратили в настоящее кружево. Мерет продолжила бороться с болью, которая прочно обосновалась у неё за глазами и, тяжелее обычного опираясь на свой посох, отправилась на поиски всех остальных.
И нашла их в одном из общих залов. Она никогда ещё не видела, чтобы он был так набит; голоса звенели громче, чем обычно. Когда Мерет, почти никем не замеченная, вошла, её чуть не оглушил поток новостей, которыми обменивались находившиеся в зале.
Лорд Дюратан послал за ближайшей Мудрой… Нет, он сам выехал на её поиски… Он намеревался обратиться к лорду Корису, нынешнему правителю Эса… Жители деревни связались с запретными древними силами… Они принесли девочку в жертву какой-то нечисти… И всё в том же духе!
Мерет затопталась у двери, испытывая искушение бежать от этого гвалта куда глаза глядят. Если бы только она могла заткнуть уши – но она не отваживалась отпустить свой посох, опасаясь, что в результате окажется на полу.
– Леди Мерет!
Рядом с ней внезапно появился чародей Фагголд, один из старейших учёных. Несмотря на свой весьма почтенный возраст он в отличие от большинства сверстников не утратил связи с реальностью и по праву считался, пожалуй, лучшим историком из всех, кто сейчас обитал в Лормте.
Он возвысил голос, чтобы перекричать шум.
– Какая удача найти тебя здесь! Мы как раз собирались начать совет.
Он с изяществом заправского сердцееда предложил ей руку.
Здесь собрались те, кто мог считать себя новым спасителем своего мира. Лорд Дюратан отсутствовал. На его месте восседала Налор, его супруга, а перед ней на столе, вокруг которого стояли их кресла, лежала тряпица, очень хорошо знакомая Мерет. Кроме неё за столом присутствовали Вессель, ещё один бывший Страж Границы, трое мудрецов и Фагголд.
Когда Мерет удобно устроилась и приготовила свою дощечку, леди Налор, пользуясь кончиком пера как указкой, приподняла край тряпицы и откинула его. Затем указала на коричневые ошмётки, прилипшие к ткани, которая теперь была далека от белой.
– Вы видели, как то, что здесь лежит, выглядит под увеличительным стеклом. Вы почувствовали… – Она помолчала, переводя взгляд с одного лица на другое.
С того самого мига, когда её взгляд упал на тряпицу, Мерет отчаянно мотала головой. Она силилась подавить то, что последовало за ней из её горячечных сновидений. Её рука по собственной воле принялась водить по дощечке.