Да пребудет с тобой благословение Новой, Полной и Старой! — Ведунья не поднимала руки, осеняя ученицу тройным знамением, но пальцы Твиллы, скрытые под полой плаща, сами собой двинулись, следуя этому древнему знаку.
Получив такое благословение, Твилла еще ниже опустила голову. Она понимала, что Халди, конечно же, обо всем догадывается… Твилла плакала очень редко и почти забыла, когда в последний раз на ее глазах появлялись слезы.
— Госпожа моя, ведунья! Благодарю тебя за доброту и милосердие. — Голос девушки предательски задрожал. Татан ухватила ее за локоть и развернула лицом к открытой двери. Твилла споткнулась, переступая порог, — ноги отказывались уходить из ставшего таким родным дома. Но она справилась с собой — потому что чувствовала на груди гладкую пластинку серебряного зеркальца, которое как будто и сейчас черпало из нее некую неведомую силу.
2
НЕУКЛЮЖУЮ ПОВОЗКУ сильно трясло и подбрасывало на ухабах. Сидевшим внутри приходилось все время цепляться за что придется, чтобы не соскользнуть с лавки и не свалиться на устланный соломой пол. Хотя шел уже первый месяц весны, со стороны высокого сиденья для кучера внутрь повозки время от времени задувал сильный порывистый ветер, очень холодный. Люди в повозке зябко кутались в дорожные плащи, пытаясь согреться.
Твилла старалась сохранять равновесие, но когда повозка подскакивала на особенно глубоких ухабах, девушка не могла удержаться и приваливалась боком к своей соседке по лавке. Та всякий раз недовольно ежилась и передергивала плечами, как будто ей были до крайности неприятны прикосновения Твиллы.
Прошло уже три дня, как они покинули Варвад. Процессия из трех повозок продвигалась вперед не спеша. Твилла попала в сети охотников за невестами за несколько дней до их отъезда из города и успела повидать других девушек, которым выпала та же участь. Компания подобралась весьма пестрая — даже для портового города с развитой торговлей, в который стекается множество самых разных чужестранцев.
Всего повозок было три, и в каждой ехали по шесть пленниц. Повозка, в которой сидела Твилла, располагалась посредине процессии, между двумя другими. С тех пор как будущих невест для поселенцев согнали вместе, девушки еще не успели не то что подружиться — даже как следует познакомиться. Слишком разными они были.
С одной стороны от Твиллы сидела маленькая, похожая на мышку девушка по имени Аскла. Она постоянно плакала, и лицо у нее до того распухло от слез, что глаза превратились в узенькие щелочки. Со стороны казалось, что в ее маленьком, худосочном тельце почти совсем не осталось сил. На ней было опрятное и хорошо сшитое, хотя теперь и измятое платье, а также добротный плащ с каймой. Если судить по одежде, Аскла происходила из семьи с достатком — скорее всего, она была младшей дочерью какого-нибудь торговца. Вторая соседка, наоборот, была гораздо крупнее и массивнее Твиллы — мускулистая рыбачка в пропитанной морской солью одежде, от которой исходил непередаваемый запах сырой рыбы.
Эта девушка, Лила, не проронила ни слезинки. На ее загорелом лице с квадратным подбородком отражалось только искреннее любопытство. Лила посмотрела на Твиллу, и ее полные губы расплылись в кривой усмешке.
— Придется нас по кусочкам собирать, когда доберемся до места, — заметила она. — Какой же мужик захочет взять себе в постель страшилище в синяках и кровоподтеках? Лучше бы эти парни позаботились, как доставить нас через горы в целости и сохранности, чтобы выставить на аукцион в лучшем виде. А то вряд ли они много получат.
— Аукцион? — За последние несколько дней до Твиллы доходили самые разнообразные предположения, так что она решилась спросить.