Она положила ложку и потянулась к поясу. Кошелек по-прежнему висел на месте.
Теммар понимающе улыбнулся.
— Никто его не взял. Тебе повезло, что в горах на тебя не напали грабители!
Соня вернулась к еде. Однако мгновение спустя ее охватила тошнота и головная боль. Она уронила чашу на землю, разлив остатки пищи.
— Сюда, Садгур!
— Прах и пепел! — слабым голосом бормотала Соня,— Я в порядке. Дайте мне время, и я оклемаюсь. Я…
— Ты еще слаба, Рыжая Соня! Не борись с этим, ты сделаешь только хуже. Утром ты почувствуешь себя сильнее.
— Но я…
— Проклятье, женщина, лежи спокойно и отдыхай!
В голосе Теммара промелькнули гневные нотки, словно он был отцом, заставлявшим больного ребенка лечь в постель. Соня почувствовала, как Теммар и Садгур подняли ее и поднесли поближе к огню. Она неподвижно лежала, тяжело дыша, чувствуя на лице и теле тепло костра.
Кто-то набросил на нее одеяло и аккуратно подоткнул под ноги, бедра, плечи и шею. Под голову вместо подушки подложили скатанный плащ.
Когда Соня снова погрузилась в свою горячую дрему, ей в лихорадочном сне привиделся пожар, и Теммар, ставший почему-то ее отцом, помогал ей выскочить из огня. Пробудившись, затем она опять заснула, спокойно, без сновидений.
Теммар и Садгур сидели у огня вместе с военачальниками, спасшимися вместе с ними.
— О чем ты думаешь? — спросил один из них своего господина.
— Об этой девушке с мечом — Теммар посмотрел на спящую Соню — Мы могли бы принять ее в свой отряд…
— Чтобы сражаться с Нгаигароном? А достаточно ли она сильна, чтобы сражаться с колдовством?
— С колдовством она, наверное, в свое время встречалась.— Теммар продолжал пристально рассматривать лежащую перед ним красавицу,— Вероятно, ее появление — доброе предзнаменование!
С горного склона в лагерь спустились дозорные.
— Тальмеш еще горит!
Сумерки сменились полной темнотой.
Теммар хлопнул себя по коленям, встал и снова сел.
— Успокойся,— произнес Садгур.— Мы еще вернемся туда!