Раса: Белая
Пол: Женский
Род занятий: Медсестра
Дата и время смерти: 01-05—@ 14:50
Дата и время вскрытия: 01-05— @ 17:30
Тело опознано по: Идентификационный личный знак на левом запястье
Наблюдатели: Нет
ИСТОРИЯ: Женщина тридцати одного года, история болезни раскрыта в предыдущих записях. Самовольно по кинув отделение интенсивной терапии данной больницы, она выщла из здания, нападая по пути на медперсонал и простых граждан. Очевидно, психика ее была значительно расстроена, поскольку, пересекая дорогу перед главным входом в госпиталь, женщина не заметила приближающейся машины «скорой помощи». Смерть наступила на месте, тело доставлено в патологоанатомическое отделение, взяты образцы крови и тканей на анализ, труп подготовлен к проведению вскрытия.
ВНЕШНИЙ ОСМОТР: Вес 63 кг. Возраст на вид: за тридцать. Цвет волос: шатенка. Конституция: в норме. Развитие: в норме. Трупное окоченение: наступило. Трупный гипостаз: выявлен. Цианоз слизистых и кожных покровов, свидетельствующий о кислородном обеднении, присутствует, но не желтушный. Покойная бледна, малокровна. Правая рука ампутирована до плеча. Многочисленные швы не повреждены, рана закрыта, хотя имеется свидетель, утверждаюший, что рана была вскрыта (якобы пациентка сделала это сама). На обеих нижних конечностях наблюдаются множественные переломы, в нескольких местах расщепленные кости проткнули кожу, имеющую чрезвычайно мягкую текстуру. Обширные синяки на груди и животе согласуются с тупой травмой. На верхней правой конечности следы незначительных повреждений, за исключением левой кисти — она раздавлена, так же как и левая сторона черепа и лицо.
ДОПОЛНЕНИЕ (приписано позже): Несмотря на многочисленные раны в сочетании с тупой травмой, произошедшей в результате описанного выше несчастного случая, и несмотря на то, что серьезность этих повреждений несовместима с жизнью, через тридцать минут наблюдаемый субъект начал двигаться. Первоначально это приписали, по обшему мнению, весьма маловероятной возможности проявления остаточной функции двигательных нейронов, но когда субъект открыла то, что осталось от ее рта, и закричала, мы связались с отделением неотложной помощи. Очевидно, бьла объявлена чрезвычайная ситуация, поскольку никто не смог оказать нам поддержку или посоветовать, как действовать дальше.
Задумавшись о том, какая жизнь ждет пациентку, если она выживет после подобной травмы, я взял на себя смелость принять решение о прекращении жизни объекта самым щадящим способом. К сожалению, венозный доступ для введения высокой дозы морфина оказался невозможен, так что решено бьло остановить сердцебиение паииентки с помощью мощного разряда электрошока. Но когда бьл подсоединен монитор, обнаружилось, что сердце объекта не бьется, что подтвердило и визуальное наблюдение через вскрытую грудную клетку. Несмотря на тот очевидный факт, что сердце и легкие пациентки не работали и, естественно, отсутствовало какое-либо кровообращение, объект настойчиво пытался слезть с препараиионного стола, хотя и безуспешно.
После ряда предпринятых попыток результат бьш наконец достигнут после отделения головы от туловища путем рассечения атлантозатьлочного сустава верхнего отдела позвоночника циркулярной медицинской пилой. Нужно изменить в соответствующих документах время смерти.
ИССЛЕДОВАНИЕ ВНУТРЕННИХ ОРГАНОВ (приведены только важные отрывки, относящиеся к делу): Сердечно-сосудистая система: сердце: 375 г. Бледность миокарда говорит о стремительном перерастяжении: напор крови вызвал разрыв левого желудочка, что должно бьто привести к смерти пациента, но, очевидно, не привело. Венозная система заполнена свернувшейся кровью куда менее густой консистенции, чем можно было бы ожидать.
Дыхательная система: гортань и трахея свидетельствуют о травме во время недавней интубации. Дыхательное горло закупорено содержимым желудка. Правое легкое: 430 г. Левое легкое:
395 г. При произведении сечения обнаружилось, что оба легких переполнены кровью и рвотными массами, что означает невозможность функционировать.
Пищеварительная система: чтобы обследовать рот, зубы и язык, их пришлось предварительно очистить от налипших тканей. Ткани, возможно человеческие, возможно, принадлежали самой пациентке, но также, вполне возможно, принадлежали индивидуумам, подвергшимся нападению объекта, принимая во внимание вышеизложенное. Ткани изолированы в связи с потенциальной возможностью передачи инфекции. Желудок содержит большое количество непереваренного мяса и кожи, что заставляет предположить, что, если аппетит пациентки остался в норме или даже возрос, способность желудка производить желудочную кислоту уменьшилась. Тонкий кишечник также засорен полупереваренными человеческими тканями, в основном мышечными, но замечены также поддающиеся идентификации лоскуты кожи и, в нижней части двенадцатиперстной кишки, человеческий глаз (голубой). Толстый кишечник расширен и содержит твердые фекалии. Дистальные отделы толстой кишки и прямая кишка в норме .
Лимфоидная система: отмечена лимфаденопатия [Пояснение: увеличение лимфатических узлов] по всему телу, что согласуется с соматическим инфекционным процессом. Исследован костный мозг, оказавшийся куда более густой консистенции, чем обычно.
Центральная нервная система: волосяной покров и череп повреждены, как описано выше. То, что осталось от мозга, весит 630 г. При вскрытии обнаружены свидетельства обширного кровоизлияния, что говорит о серьезной цереброваскулярной травме [Примечание: стьный удар]. Это объясняет вышеизложенные наблюдения, касающиеся снижения восприимчивости пациентки и регрессию к основным инстинктам.
Гематология: мазок крови, взятый у пациентки, вызывает острый интерес. Красные кровяные тельца сгруппировались, образовав ясно различимый узор. Странно, однако, что по виду он схож с центральным участком поврежденной кожи, описанным доктором Блэкстоком. Эритроциты перекрывают друг друга, формируя фигуру, очень напоминающую лепестки розы. Значимо ли это открытие и ответствен ли за возникновение подобного узора вирус инфекции, сказать пока не могу. Интересно, что на неповрежденных участках найдено лишь несколько этих «роз». Большинство данных фигур демонстрируют признаки разрушения, некоторые съеживаются, как бы втягиваясь сами в себя, другие постепенно распадаются на части. Возможно, красный крап между ними — это остатки клеточных комплексов, уже завершивших процесс саморазрушения.
Я чувствую себя достаточно подготовленным, чтобы прокомментировать приведенные выше отчеты. Прошло некоторое время с тех пор, как я разыскал и собрал первые, к ним добавились отчеты, сделанные после того, как я провел вскрытие трупа медсестры Сьюзен Дженкинс, и, что самое важное, после того, как медсестра Дженкинс укусила меня за левую руку, лишив меня мизинца и части возвышения мизинца, то есть мышц, с помощью которых он прикрепляется к ладони и которые формируют ее боковую часть. Это произошло незадолго до того, как я покончил с «немертвым» состоянием медсестры Дженкинс, как описано в разделе «Дополнение» записей о вскрытии. Я не упомянул об этом инциденте сразу умышленно, как неуместное в той части документа. Однако это чрезвычайно уместно здесь, вот почему я собираюсь описать последствия ее нападения на меня во всех подробностях.
Укус был необычайно болезненным, боль оказалась куда сильнее, чем можно было бы ожидать, и я подумал, не токсины ли в слюне женщины послужили стимулятором возрастания чувствительности нейронов, проводящих боль. Кровотечение было обильным, что естественно, а через полчаса рана начала гноиться и исторгать из себя жидкости, как описано выше. Высвобождению гноя сопутствовало потемнение сосудов вокруг места укуса, что уже отмечалось при наблюдении за другими пострадавшими лицами, что, вероятно, служит симптомом распространения инфекции по моему телу.
При измерении температуры ртутный столбик градусника поднялся до максимума — 43 градуса по шкале Цельсия, что уже, по идее, несовместимо с жизнью. Я плохо помню данный эпизод, поскольку в тот момент гипертермия была наивысшей, но прежде, чем я утратил способность действовать, я подсоединил к себе все контрольное оборудование, что нашлось под рукой, в надежде, что это поможет тому, кто найдет мои записи. Я, конечно, не думаю, что теперь они могут пригодиться кому бы то ни было, но ученый во мне все еше требует завершенности, и поэтому я добавляю эти новые абзацы комментариев как своего рода заключение к данному документу.