Я даже не мог найти, что спросить. Забава меня опередила. Видимо наскучив ожиданием.
– А почему, сударь, вам не интересно, что сказано в-четвертых? - полюбопытствовала она. - Я специально пропустила, чтобы вас заинтересовать.
В-четвертых? В каких четвертых? Я не сразу понял, об чем речь. Потом все же сообразил и без особого интереса спросил-таки у Забавы. Зачем же разочаровывать ребенка? Гм.
– Вот, - она улыбнулась. - В-четвертых, говорится, что Короля и Возродительницу будет повсюду сопровождать и беречь Посланец Великого Дома, Небесный Воин, Джинн-демон из прошлых позабытых времен, явившийся неожиданным образом! - отчеканив всю эту белиберду, она уставилась на меня с торжествующим видом. Что мол, теперь убедился?!
Но меня это уже не достало. На фоне всего услышанного. Бум! - сказало пустое ведро - Бум! - ответили твердокаменные большевики… Нич-чего не понимаю.
Хотел узнать про Предсказание? Ну вот - узнал. Радуйся. Надо мной что, издеваются? Даже марксистско-ленинская историография, по-моему, не позволяла себе подобной дремучей наивности.
– Почему у вас такой удрученный вид? - удивилась, наконец, Забава. - Разве что-то не так?
Что-то?! Все не так! И в первую голову здесь, на этом месте! В конце концов, мне удалось-таки сформулировать вопрос достаточно внятно:
– Да каким же образом Дарек-то оказывается именно тем самым королем, который должен быть?! - вопросил я с наибольшей возможной проникновенностью. - Как вы настоящесть-то определяете?
В ответ Забава посмотрела на меня с огромным удивлением.
– Его Величество тут, вобще-то ни при чем, - ответила она. - Считается, что род восстановить должна Возродительница.
После этого я совсем перестал что-либо понимать.
– То есть как "ни при чем"?
В последовавшей за тем короткой дискуссии все же удалось выяснить, что на самом-то деле при чем, конечно. Просто физически-то родить наследника предстояло не королю, а супруге.
Уф. Ну и на том ладно. Попутно же выяснилась куда более важная подробность. О том, что Забава, оказывается, не понимает, о чем я ее спрашиваю. То есть, совсем не понимает.
Еще минут десять мы препирались о сути своих разногласий, когда вдруг до Забавы дошло:
– Сударь, - поразилась она. - Так вы не видите у человека его надстоящих оболочек?!
Я опять вспомнил Браду. Тот, кажется, называл эти оболочки "тонкими". Какая, впрочем, разница!
– Нет, не вижу, - сухо подтвердил я. И только после этого в свою очередь дошло до меня: - Так ты что, хочешь сказать, что вы определяете это по ауре, умельцы?!
Вот ни фига себе, как говорится. Как сказала американская пилорама после встречи с русскими мужиками. Но даже если так…
– Ну да, - кивнула Забава, в растерянности не спуская с меня глаз. - Не все, конечно. Но есть достаточно тех, кто может читать знаки на покровах оболочек. Если человек не защищен, это довольно легко делается. Если защищен - то бывает прочесть невозможно.
– И тогда как?
– Тогда ищут среди его ближних. Тех, кто может что-то знать. Просто среди знакомых, наконец. Иногда могут искать годы, если задача сложная. - Она вдруг, словно опомнившись, замолчала и снова внимательно на меня посмотрела. - Неужели вы, сударь, ничего этого не знаете? - удивилась она.
Пришлось успокоить девушку. Сообщив, что может и знаю. Вот только сам ничего такого не умею.
Я подумал немножко. Выходило забавно. Нечто похожее, помнится, говорил и Брада тогда в гостинице. И в целом меня сейчас это убедило. Однако все равно осталась какая-то смутная неясность.
Хотя и не очень режущая, как вначале. Однако же, господа, и картинка тут у них складывается. Если у них здесь служба проскопистов налажена, так я даже и не знаю…
Я в задумчивости посмотрел на Забаву. Н-да. Девочка по-прежнему остается загадкой.