Один Ангрест, граф Газа, продолжал оставаться невозмутим. Но с этого станется.
Что-то более-менее понимающим выглядел все тот же Аниз. Смотревший теперь уже в свою очередь на происходящее с задумчивым вниманием.
В него-то я и упер свой вопрошающий взгляд. Аниз в ответ кривовато улыбнулся:
– Ты знаешь, он, по-моему, гений, - сообщил он мне, явно имея в виду Капку. - Я не удивлюсь, если окажется, что такой вариант у него с самого начала был заготовлен - в качестве одного из запасных.
Ну, вот тебе, пожалуйста! Ответ! Понятно тебе чего-нибудь?
– Да о чем речь?! - прошипел я, стараясь говорить как можно тише. Хотя надобности в том не было никакой - Совет Старейшин все еще орал так, что можно было спокойно разговаривать в голос.
Правда, точности ради следует отметить, что орали они не столько уже на Капку, сколько друг на друга. Тоже та еще была картинка!
Охрана, не знавшая, что делать, только обалдело пялилась на разбушевавшихся пэров. Сам же производитель эффекта довольно спокойно дожидался, когда страсти утихнут.
Время от времени косясь в нашу сторону. Да-а, занятный тип. Уж не похоже ли, что он решил в сложившейся ситуации сыграть на нашей стороне?
С целью, как это раньше выражались, "примазаться к чужим достижениям"? Ну-ну. Посмотрим, как это у него выйдет. Я ведь не зря заготавливал заранее для них свой сюрприз.
Шипение мое возымело действие: Аниз вышел из задумчивой прострации, поглядел на меня и оценил глубину моего невежества. Торопливо почесал где-то в затылке, явно соображая, как ответить.
Потом сказал прямо:
– Родовой брачный союз. Жених и невеста служат залогом объединения в семье или племени, понимаешь? Это старый, очень старый обычай. Им до сих пор то там, то тут пользуются. Только под опекой Древнего Короля ничего такого не было. Я, например, даже и не слышал никогда.
– Да в чем суть-то! - перебил я его, все равно не поняв. То есть, поняв, конечно, но так и не до конца.
Аниз уставился на меня почти страдальчески.
– Ну не знаю я! Не знаю здешних ваших обычаев! - сказал я ему. - Что поделаешь? Так в чем суть?
Но Аниз, видимо, совершенно уже был деморализован моей безграмотностью. Ответил прислушивавшийся к нашему разговору Дарек:
– Этот договор нельзя нарушить, - пояснил он мне. - Считается, что такой союз священен. И сторона, нарушившая его - хоть племя, хоть семья, род или человек - становятся вне закона. И подлежат уничтожению, - он подумал. - Ну, так, во всяком случае, звучит содержание такого союза нынче. Что же он будет собой представлять под покровительством Древнего Короля, - Дарек поднял бровь, - Можешь представить сам. Я - не знаю.
Так. Понятно тогда, по крайней мере, чего это старейшины так начали вопить. Не понятно только вот, что мне-то теперь с этой идеей делать? В мою концепцию она не очень укладывается.
Хотя и не мешает, честно говоря. Только потребуется какое-то время, чтобы утихомирить взбунтовавшуюся аудиторию и вернуться к основной теме разговора.
Но тут грай среди старейшин прекратился. Вопли стихли. Один только несгибаемый дед Чештина продолжал оставаться на позициях присущего ему экстремизма.
Он в сердцах шмякнул об стол свою шляпу. Плюнул, рывком запахнулся в плащ и, ни на кого не глядя, устремился прочь из ангара, абсолютно, видимо, забыв, кто он и где находится.
Охрана на сей раз не растерялась. Сработала четко. Не успел Чештина что-либо понять, как опять уже очутился на своем стуле, притиснутый к сиденью парой крепких рук.
Несколько попыток вырваться, сопровождаемых потоками яростной брани, успеха не возымели. Вызвав скорее улыбки на лицах некоторых из сидящих поодаль.
В конце концов, Чештина, видимо, опомнился. Он перестал вырываться. Как-то затравлено огляделся, обежав лица всех присутствующих. Уперся в меня, попытался прожечь взглядом.