Вождь поднял на ноги воинов и бросил их на поиски пропавшей жены. Искали-искали воины, но ничего, кроме следов верблюда в песках, не нашли. Вернулись они домой, рассказали об этом вождю.
— О проклятье! — воскликнул тот. — Она убежала! Седлайте моего верблюда!
Воины тотчас оседлали верблюда. Вождь собрался, как подобает, взял оружие и вскочил в седло. Стражникам он сказал:
— Со мной никто не поедет! Достаточно того, что вы нашли в песках следы верблюда. Я пойду один по этому следу!
— Сейчас я спущусь в колодец и буду тебе подавать воду, а ты напои нашего верблюда.
Он проворно спустился в колодец и начал черпать воду. Женщина осталась стоять около колодца, глядя на дорогу, которая привела их сюда. Тут она заметила вдали всадника на верблюде. Воду, которую ей продолжал передавать Шаамба, она выливала на землю.
— Захра! — позвал он ее из колодца. — Верблюд еще не напился?
— Нет, нет еще.
Шаамба продолжал черпать воду и передавать ее Захре. А вождь тем временем подъехал к ним. Спрыгнув с верблюда, он перегнулся через край колодца, в котором находился Шаамба, и закричал:
— Будь ты проклят, вор Шаамба! Ты пришел в наш край, украл женщину и вздумал ее увезти! Ты не боишься ахаггарцев, но среди них еще есть мужчины, которые могут постоять за себя!
— На все воля всевышнего! — безропотно ответил Шаамба, покорный судьбе.
Потом он обвил свою шею веревкой, к которой был привязан тафаравт, и почти бездыханного его вытащили из колодца. Вождь крепко связал юношу и бросил под лучами раскаленного летнего солнца. Верблюда его он зарезал и начал жарить мясо. Потом вождь и Захра придвинули Шаамбу вниз лицом ближе к костру, дабы на его спине можно было складывать жареное мясо. Злодеи наелись досыта, но не спешили трогаться в путь, а стали ждать, когда спадет жара. К заходу солнца ахаггарец пошел за своим верблюдом, который пасся поодаль.
Связанный Шаамба попросил Захру:
— Дай мне глоток воды.
— Нет, не дам.
— Почему? Ты не боишься всевышнего? Все мои страдания из-за тебя. Ты забыла, что мы одного племени?
Она с опаской протянула ему воду.
— Чего ты боишься? Я же не дикий зверь!
— Я боюсь не тебя, я боюсь, как бы ахаггарец не увидел, что я тебя пою водой.
— Ахаггарец далеко, — успокоил ее Шаамба, — подойди ко мне ближе.
И как только она приблизилась, изловчившись, вцепился зубами в ее руку. Он потребовал, чтобы она его развязала немедля, иначе он отгрызет ей руку.
— Отпусти руку, я развяжу тебя! — взмолилась женщина.