Испекла ему старуха большой клубень. Тюр съел, пососал незаметно воды через стебелек и сидит, ждет еще.
Испекла ему старуха ямс покрупнее. Тюр съел, пососал воды и еще просит.
Выкопала ему старуха самый большой клубень — больше не бывает! Испекла на углях как следует, чтобы рассыпался, подала на банановом листе. Все съел Тюр и говорит:
— Ой, ой, пить хочется, все внутри горит!
— Хи-хи-хи! — засмеялась старуха. — Люди приходят сюда угощаться ямсом, а не воду пить. Нет здесь воды.
Закатил Тюр глаза, захрипел и упал, словно умирает.
— Хи-хи-хи! — засмеялась старуха. — Вот и этот готов для котла!
Взяла она длинный нож, хотела прирезать Тюра. Но Тюр-паук вскочил на ноги и выбежал из хижины. Старуха за ним. Тюр сразу повернул на влажную тропинку. Бежит за ним старуха, кричит:
— Куда бежишь, куда? Тропа не ведет никуда! А Тюр бежит быстрее.
— Не ходи по тропе нехоженой, там только место отхожее! — кричит старуха.
А Тюр еще наддает.
Добежал до плотины и сразу все понял. С размаху пробил Тюр в плотине копьем дыру. Потекла вода сначала струйкой, потом струей, потом ручьем, потом рекой хлынула, и захлебнулась в той бурной реке старуха.
А Тюр выбрался из ущелья наверх и по вершинам гор вернулся домой.
Так Тюр-паук отворил воду. Разлились реки по всей земле, да так и текут до сих пор.
Давным-давно, говорят, поселился неподалеку от дома Тюра-паука Одноногий человек. Но между его домом и домом Тюра были непроходимые заросли.
Одноногий не хотел, чтобы люди его видели. Поэтому он выходил из своей хижины только по ночам. Когда становилось совсем темно, он залезал на большой термитник посреди зарослей и кричал:
— Эй, Тюр, а ну ответь: ты когда-нибудь меня видел? Тюр просыпался от громкого крика и отвечал:
— Нет, я тебя никогда не видел. Каков ты собой?
— Я красавец, настоящий красавец, красивее всех мужчин на свете! — хвастался Одноногий.
Потом он спускался с термитника и шел к себе. По дороге он плясал и пел от радости. Хорошо, что его никто никогда не видел!
И так повторялось каждую ночь. Каждую ночь Одноногий мешал Тюру спать.
И вот надоело все это Тюру-пауку. И однажды вечером он сказал своей старшей жене: