— Принимаю ванну.
Из приоткрытой двери шел пар. Шейн заглянул в ванну и увидел мать под слоем пены и пузырей. Она всегда казалась ему очень красивой. Теперь густые, черные с проседью волосы Сюзанна убрала наверх. Он никогда не знал, сколько ей лет. Может, сорок? Какое это имело значение.
— Не стой в дверях, — попросила Сюзанна, — холодно. — Когда Шейн вошел, добавила: — Ну вот, сегодня ты выглядишь гораздо лучше.
— Чувствую гораздо лучше, — поправил он.
— Может, сначала поцелуешь свою старую мать, а потом будешь воспитывать.
Он нагнулся, чтобы поцеловать Сюзанну в щеку, но она достала руки из-под воды и сама поцеловала сына. На мгновение показалась ее грудь. Шейн и раньше, раз сто, видел мать обнаженной — в ванне, на женских пляжах, — но сейчас она была обнажена по-иному, как те девочки в журналах, которые он тайком разглядывал у себя дома.
— О, Шейн — сказала она, высвобождаясь из объятий, — у тебя вчера был такой ужасный вид. Что случилось?
Шейн засунул руки в карманы.
— Мы с другом выпили бутылку яблочного вина на станции, — соврал он и замолчал на мгновение. — Я больше не буду.
— Сто раз это слышала от тебя. Ты нас до смерти напугал. Когда ты себя так ведешь, мне кажется, что ты мстишь. Думаешь, я сама не знаю, что не должна была спихивать тебя деду с бабкой. Согласна, я была плохой матерью. Но и мне было нелегко тебя растить.
Шейн терпеть не мог, когда начинали выяснять отношения. Вечно она оправдывается, ищет адвокатов. Оставшись одна, она часто срывала на нем зло, порой ему здорово попадало. Однажды Сюзанна чуть не избила его половником, а в другой раз шкатулка для вышивания просвистела рядом с его ухом.
— Я не шпинат какой-нибудь, чтобы меня растить.
Мать рассмеялась и посмотрела ему прямо в глаза:
— Это уж точно, не шпинат. Чем острить, лучше бы правду сказал. Что было прошлой ночью? Хотелось бы верить, что не наркотики всему виной.
— Нет, конечно.
— Лучше ими не баловаться, а то и не заметишь, как втянешься, там и в тюрьму угодить можно. Сам знаешь, это противозаконно. Не могу до сих пор понять, как это вас схватили на месте взрыва, бегать не умеете, что ли? Что за ребята с тобой были?
— Нормальные ребята, — вспыхнул Шейн. — Полицейские первые начали. Интересно, с каких это пор ты против наркотиков выступаешь? Ты же обычно курила по утрам.
— Уже много лет не курю марихуану.
— Верю, верю.
— Как ты разговариваешь, Шейн? — рассердилась Сюзанна. — Я ведь пока еще твоя мать.
— Знаю.
— Не подумай, что я собираюсь читать тебе нотации, просто хочу уберечь тебя от беды, — она встала в полный рост, вода стекала по груди, по телу. — Подай мне полотенце, родной.