— Ты, ублюдок! Сейчас ты у меня умоешься кровью!
И он врезал бы мне еще раз, если бы человек, сидевший рядом со мной, не оттолкнул его.
— Оставь! Ты сам виноват, и если бы не мы, то везли бы сейчас закапывать не его, а тебя. А теперь сядь и заткнись.
Ну вот. Но теперь хоть ясно, что происходит. Я вытер кровь тыльной стороной ладони и сказал:
— Значит, приплыли?
Револьвер чуть глубже пролез между ребрами.
— Правильно, дружок, приплыли. Послушай, что я скажу тебе. Ты здоровый парень и любишь играть в крутые игры, но этот револьвер заряжен и взведен. Как только ты дернешься, сразу же получишь пулю в бок, которая прошибет все твои вонючие кишки. От таких ран быстро не умирают. Будь умницей, и все закончится мгновенно и не больно.
— Спасибо.
Я привалился к спинке сиденья и стал смотреть на дорогу. Черт возьми, что же еще мне оставалось делать. Мы находились где-то за городом, огни фонарей уже таяли в зеркале заднего вида. Изредка попадались встречные машины, но мы ехали слишком быстро, и я не успел бы пикнуть, как получил бы пулю в живот. Я почему-то сразу поверил, что мой сосед слов на ветер не бросает. К тому же у нашей машины было только две двери, так что ловушка захлопнулась наглухо.
Мы ехали минут тридцать, потом свернули с трассы на грязную дорогу. Вот тут-то душа моя заныла, а сердце заколотилось как бешеное, пытаясь вырваться наружу. Человек рядом со мной почувствовал, как я напрягся, и ткнул меня револьвером, чтобы напомнить, что он не спит.
Было чертовски темно, даже темнее, чем в преисподней, из которой я недавно еле-еле вылез. Горели только подфарники, но водитель как-то ухитрялся вести машину. Дорога повернула и стала подниматься, потом подъем кончился. Мы еще немного проехали и остановились. Прежде чем погасли подфарники, я успел увидеть отражение звезд в воде и догадался, что мы находимся у какого-то карьера.
Мне скомандовали:
— Выходи.
Один опустил спинку кресла впереди, и я выполз из машины. Тот, который ждал меня снаружи, держал револьвер перед самым моим носом. Так, на всякий случай.
В голову сразу полезли всякие мысли, но вскоре осталась лишь одна: я понял, что я дурак набитый и что надо было быть поосторожнее. Эти люди висели все время у меня на хвосте, ожидая удобного случая, а я сам привел их туда, где они смогли взять меня голыми руками.
Револьвер уперся мне в позвоночник.
— Иди к обрыву.
— Слушай, я…
— Молчи и иди. Не удлиняй себе смерть.
Двое встали по бокам, один сзади. Как наци. Правда, я не копал себе могилу. Они заняли абсолютно правильную позицию: достаточно далеко от меня, так что я не мог выбить револьвер, и достаточно близко, чтобы видеть все мои движения даже в темноте.
Боже, я не мог позволить себе так просто взять и умереть! Я должен был что-то придумать!
— Я хочу сигарету, — сказал я.