— Конечно, проходите. Чувствуйте себя как дома.
Мы прошли за ней в гостиную. Это была красивая комната, которая говорила о том, что тот, кто живет в ней, любит порядок и отличается хорошим вкусом. Венди и я сидели рядышком на диванчике, пока женщина приводила себя в порядок.
— Нас интересуют… обстоятельства смерти вашего мужа, — начал я.
Раньше это наверняка испугало бы ее. Не теперь. Она спокойно сидела в кресле и смотрела на меня.
— Меня зовут Джони Макбрайд.
— Я знаю. Разве я смогу когда-нибудь забыть ваше лицо?
— Кажется, вас не очень взволновал мой визит.
— А почему я должна волноваться?
— Говорят, что я убил вашего мужа.
— В самом деле?
Черт, она была похожа на мою мать, ожидающую услышать, почему я получил плохую отметку в школе.
— Я не убивал.
— Тогда отчего же мне волноваться?
Такой поворот дела оказался слишком неожиданным для меня. Я покачал головой:
— Не понимаю.
— Я не верила, что вы застрелили моего мужа.
Венди звонко щелкнула пальцами в наступившей тишине.
Я стряхнул оцепенение.
— Давайте вернемся к тем событиям еще раз, миссис Минноу. Я как-то туманно себе это представляю. Если вы не верили, что я убийца, тогда почему же вы не пошли в полицию?
— Мистер Макбрайд, к тому времени, когда я сделала такой вывод, у полиции имелась своя точка зрения по этому поводу. Позвольте заметить, что я высказала свое мнение капитану Линдсу, но, при всем моем уважении к нему, должна сказать, что он не обратил на мои слова никакого внимания. С тех пор чем больше я думала об этом, тем больше убеждалась, что я права. И я ждала.
— Чего?
— Я ждала вас. Человек, обвиненный в убийстве, не может остаться равнодушным.