— Я знаю. А кроме того, лифчик у тебя только на одном крючке, а чулки на резинках.
Она опять захихикала и медленно подняла одну ногу. Платье поползло вверх, обнажая такие места, что у меня захватило дух, а когда выше голой кожи бедер показались прозрачные миниатюрные трусики, у меня по спине побежал миллион мурашек, и я судорожно сглотнул.
— Ты такой здоровый, — сказала она. — У тебя должно хватить сил расстегнуть мне «молнию».
Я сунул две сигареты в рот, прикурил и положил одну на кровать рядом с ней.
— Как-нибудь в другой раз, дорогая.
Кэрол оказалась мастером надувать губки. Опустила ногу и взяла сигарету с покрывала.
— Ты гадкий.
— Да, настоящий убийца. — Я опять улыбнулся и вышел из комнаты.
Неожиданно трезвым голосом она сказала мне вслед:
— Если хочешь, можешь вернуться сюда и спрятаться от Ленни. В любое время.
Хорошая козочка. Покладистая.
— Буду иметь в виду, — откликнулся я и захлопнул дверь. Убедившись, что она заперта, я вошел в лифт.
Уже на улице я вспомнил, что хотел спросить ее: не жглась ли перекись водорода, когда она красила волосы.
Я ожидал увидеть ультрасовременный жилой дом, а он оказался рядовой набычившейся коробкой. Я поднялся на лифте на седьмой этаж.
Я ожидал увидеть дверной молоток в форме бронзового колеса рулетки, а нажал на медную кнопку звонка.
Я ожидал увидеть на двери выгравированное в золоте имя, а прочитал его отпечатанным на картонке, вставленной в металлическую рамку.
Я ожидал встретить кого угодно, но совсем не голую мегеру с огненно-рыжими волосами и сонными глазами, которая держала в руке стакан и предложила мне выпить из него прежде чем сказала «хелло». Я взял стакан, потому что отказаться мне показалось невежливым.
Отхлебнув половину, я вернул ей стакан и сказал:
— Вы всегда открываете дверь в таком виде?
— Я люблю ходить раздетой, — промурлыкала она.
— Никто никогда не жаловался?
Она усмехнулась, как будто я сострил, и одним глотком прикончила виски.