Он потопал в свою будку, но, поборов досаду, обернулся и помахал нам.
Мы помахали в ответ, и он исчез в здании вокзала.
Вокруг по-прежнему не было ни души.
— Где ты остановился, Джони?
— «Хэзэвей-хаус».
Блондинка кивнула, развернулась и поехала вниз по дороге.
— Мы поедем прямо ко мне, а за вещами пошлешь завтра утром.
— У меня нет вещей. И к тому же я не поеду к тебе. Может быть, завтра.
Она не уговаривала.
— Дело твое. Я согласилась на это только ради Ника.
Я подождал и, когда она остановилась у красного светофора, улыбнулся ей так, чтобы она могла это видеть.
— Знаешь ли, Венди, ты симпатичная маленькая мышка и все такое прочее, а я сегодня не могу себе позволить заниматься сексом. Мне еще нужно кое-что сделать.
Ее брови презрительно взлетели.
— Не волнуйся, я тебя не изнасилую.
— При чем тут ты? Это все равно случится.
— Боже мой, какая самоуверенность!
Свет переключился, и, взревев двигателем, машина рванулась вперед.
— Не обманывай сама себя, детка. Я в такой же степени мужчина, как и ты женщина. Фрейд говорит, что сексом обусловлены все взаимоотношения между мужчиной и женщиной.
— Начитанный нахал!
— Да уж.
Улыбка плясала в уголке ее рта.
— Может быть, мне изменить номер?