— Нельзя быть таким злым! Особенно на Рождество.
— Да что я такого сделал-то? — возмутился Гарри. — Я требую адвоката.
— Ты подвесил Малфоя на рождественской елке. Вниз головой и в розовом пеньюаре Лаванды Браун.
— При чем тут я? Если некоторые дрочат, напялив чулки и затянув у себя на шее петлю, то почему бы Малфою в поисках удовлетворения не лазать по елкам в пеньюаре?
— Неубедительно, — сказал Дух Рождества. — Сейчас я проведу тебя по твоему прошлому, настоящему и будущему, и ты увидишь, каким был бы мир, если бы ты был добрым.
— Фу, — скривился Поттер. — Это же мой сон, в конце концов. Покажи мне лучше новый боевик с Чаком Норрисом.
Дух Рождества совершенно блэковским жестом продемонстрировал Поттеру средний палец — общение с маггловскими преступными элементами явно не пошло наследнику Древнейшего и Благороднейшего Дома на пользу — и Гарри очутился на Тисовой улице рядом с домом Дурслей. Стоял чудесный летний вечер, который не портил даже орущий из окна соседнего дома телевизор.
— Итак, Гарри, — сказал Дух Рождества. Он прислонился спиной к фонарному столбу, и прихлебывал пиво из жестяной банки. — Мы в твоем прошлом.
Внезапно раздались пронзительные крики. Гарри увидел двух мальчишек лет семи — один был маленький, темноволосый и в очках, второй — белобрысый и толстый. Маленький Гарри улепетывал от своего братца во все лопатки.
— О, да я же это помню! — удивился старший Поттер. — Тогда я заманил Дадли в сарай и уронил ему на голову мешок с сухим цементом! После этого он три дня непрерывно хихикал и пускал слюни.
— Не забывай, это не просто прошлое, — напомнил Дух. — Это прошлое, каким оно могло бы быть, если бы ты был добрым.
Дадли нагнал маленького Поттера, повалил его на землю и принялся лупить. Тот отбивался, но довольно вяло.
— Эй! — Гарри-старший подошел к дерущимся и, склонившись к своей меньшей копии, сказал:
— Если ты протянешь правую руку в сторону, там будет лежать камень. Дай им Дадли по башке, не будь слюнтяем!
— Он тебя не слышит, — сказал Дух. — И он добрый.
Поттер хмыкнул.
— Не знаю, почему, — ответил он. — Но у меня не возникло ни малейшего желания стать хорошим. Наверное, все дело в том, что я не люблю, когда меня бьют.
Декорации сменились. Теперь Гарри был в Хогвартсе, а рядом с ним стояла Луна Лавгуд.
— Это ты, Луна? — осторожно спросил Поттер. — Или опять этот квакер?
— Я — Дух Настоящего, — мечтательно произнесла Лавгуд, глядя в потолок.
— Тьфу на тебя.
— Плевать на людей невежливо, — произнес Дух назидательно. — Сейчас я тебе покажу кое-что. Да что ты на меня уставился, во-он туда смотри!