— Нет, — признался Гарри. — В ее чудных маленьких глазках пылала ненависть. Но, великие боги, какая это женщина! Безжалостный министерский дознаватель в розовых оборочках! Беспринципная сволочь с нежной улыбочкой на сахарных устах!
— Поттер, — сдавленно попросил Рон. — Мы тебя поняли, хватит. Иначе меня стошнит.
Перед началом урока Гарри Поттер вымыл за ушами и причесался. Рон посмотрел на него, как на тяжелобольного, но промолчал.
Когда ученики вошли в класс и расселись, профессор Амбридж сказала:
— Ну что ж, здравствуйте!
В ответ раздалось недружное «здрасти».
— Ц-ц-ц, — Амбридж поцокала языком. — Так не годится. Вы должны встать и громко сказать хором: «Здравствуйте, профессор Амбридж».
— Здравствуйте, профессор Амбридж, — пропели ученики.
— Здравствуй, прекрасная нимфа! — проорал Гарри Поттер. Амбридж вздрогнула, обшаривая взглядом класс. Затем, решив, что ей послышалось, слащаво улыбнулась:
— Так-то лучше. А теперь садитесь, достаньте перья и уберите волшебные палочки. Молодой человек, почему вы еще стоите?
— Я не смею сидеть в присутствии дамы моего сердца, — чувственно простонал Поттер.
— На место! — взвизгнула Амбридж.
— Слушаюсь и повинуюсь, моя королева, — Гарри покорно уселся, достал перо и пергамент и воззрился на профессоршу взглядом, полным немого обожания.
— А теперь, — сказала Амбридж, — откройте учебники на странице номер пять и внимательно прочтите первую главу. Юноша! Почему вы не читаете?
— Я не смею отвести своих ничтожных глаз от столь прекрасной леди, — проворковал Гарри. — Даже интереснейшие, познавательнейшие учебники, одобренные нашим любимейшим Министерством, не способны отвлечь меня от сладостных мечтаний.
На бледных, отвисших щеках Амбридж выступили красные пятна.
— О, не краснейте, моя скромная прелестница, — продолжил Поттер. — Я ни словом, ни делом не позволю себе оскорбить вас.
— Минус десять баллов с Гриффиндора, — нашлась Амбридж.
— О да, накажите меня, моя госпожа! — взвыл Гарри, вскакивая с места. Упав на одно колено перед ошеломленной профессоршей, он схватил ее пухлую, унизанную перстнями руку и приник к ней губами. — Позвольте… облобызать!
В тишине класса раздался глухой стук. Это Рон Уизли методично бился головой об парту.
— Ты чего? — шепотом спросил его Дин Томас.
— Я не могу на это смотреть.