— Вы очень нам нужны, товарищ Микульский.
— Хорошо, — тихо, одними губами ответил фотограф.
Машина остановилась у костела. Офицеры свернули на узкую улочку.
— Притон, — с осуждением сказал один из офицеров. — У нас такого давно нет.
— Это где, у вас? — усмехнулся в темноте старший лейтенант Крюков.
— Ну, дома.
— Дома. Ты в милиции без году неделя.
— Этого добра везде хватает, — примирительно сказал один из офицеров.
Седьмой дом зиял мрачной, глубокой, как тоннель, аркой. От стены отделился человек в штатском.
— Где люди? — спросил Крюков.
— На месте.
— Ну, давай, Ромуз.
Миновав глухую длинную арку, офицеры вошли в темный квадрат двора. Только сквозь маскировку на первом этаже прорывалась узкая полоска света.
— Здесь? — спросил Крюков.
— Да.
В свете карманных фонарей лестница казалась еще более щербатой и обветшалой. Дверь с вылезшим войлоком.
— Давай, Ромуз.
Ромуз постучал. Тишина. Он постучал снова. За дверью послышались шаги.
— Кто?
— Это я, Големба, Ромуз. Сергей здесь?
— Здесь. Сейчас.
Дверь распахнулась. Крюков шагнул в прихожую.