— Да.
— Кого?
— Андрея Рокиту. — Голос женщины окреп. — Он раньше в нашей деревне жил, потом в городе. При немцах в полиции служил.
— Только его?
— Только. Их пятеро было… Каты… Бог покарает их…
Она кусала губы, сдерживая рыдания.
— Почему они пришли к вам?
— Они ночами ходили по хатам, забирали продукты, а свекор прогнал их, не дал ничего. И Казимир Тройский тоже не дал…
— Они были одеты в нашу форму?
— Да.
Ядвига закрыла руками лицо и зарыдала.
В дверь райотдела милиционеры в намокших от пота гимнастерках пытались втащить огромный сейф, украшенный замысловатым чугунным литьем.
Дежурный внутри здания руководил этим нелегким делом.
— Лемех! — слышался сквозь открытые окна его голос. — Лемех! Мать твою!.. Ну подлезь ты под его! Подлезь! Слышь, что говорю?
— Сам подлезь, — тяжело отвечал Лемех. — Как командовать, так все, а как таскать…
Павлов сидел на подножке «доджа», наблюдая за стараниями милиционеров. Сейф закупорил дверь, и теперь ни выйти из здания, ни войти в него было невозможно.
— Лемех! Горячко! — надсаживаясь, кричал невидимый дежурный.
Подполковник встал, подошел к окну и крикнул:
— Авдеев!
У решетки окна появилось красное лицо дежурного.
— Я, товарищ начальник.
— Скоро кончится этот базар?