Я компромиссы не люблю! По мне: да — да, нет — нет. Поэтому спросил у седого:
— Когда ехать?
— Через четыре часа вылет. Я знаю, вы живёте в общежитии при институте, так что полчаса на сборы должно хватить.
Действительно, что нищему собраться — только подпоясаться. Жаль только с ребятами не успею попрощаться.
Седой вежливо пожал руку Борису Аркадьевичу, кивнул мне:
— Машина у входа. Не задерживайтесь.
И пошёл к двери.
Вот так стремительно поменялась жизнь.
— Кто они?
— То ли военные, то ли ещё кто… Вчера приезжали из министерства, привезли это распределение… Потом прибыл он. Просмотрел дела всех выпускников, выбрал тебя. Я возражал, ругался… Но у них там… — Борис Аркадьевич взглянул вверх, — какая-то страшно секретная и ответственная тема.
Я ухватился за последнюю соломинку:
— А ректор?
— Это и есть распоряжение ректора. Дать любого из выпуска, кого попросят. И это, как оказалось, не обсуждается. — Он что-то написал на бумажке: — Это мой домашний телефон, если что звони. Чем смогу, помогу. А по поводу аспирантуры, не огорчайся, что-нибудь придумаем.
Поехали. Настроение никакое.
— Не волнуйтесь, Край света — это что-то вроде закрытого цента, обслуживающего одну специфическую тему.
Точно ФСБ, тоскливо подумал я. Во, влип!
Попытался «прочитать» седого. Копаться в чужих мозгах, дело, конечно, запрещённое, но если от этого зависит твоя судьба…
Ничего не вышло — на нём стояла защита. И какая! Меня как током ударило. Томм улыбнулся.
— Не стоит. Побереги силы для дела, — перешёл он в разговоре на ты, а я сделал вид, что не заметил. Сам виноват, зачем к человеку в голову полез? Свинство это.
— А вы там кто?
— Зам директора. По общим вопросам.
— Понятно, безопасность.