— Как это «все»? Не бывает такого!
— Как же не бывает, ежели вполне бывает. Иди вон, растолкай любого. Подтвердят.
— А шинкарь? – дивясь, вопросил Хома.
— И шинкарь подтвердит. Он там, что, сильно убивается?
— Слезой брызжет изрядно.
— Вот же горемыка. Да, враз шинок и все хозяйство проиграть, такое не с каждым случается.
— Так это чьё теперь? – пробормотал Хома, обводя взглядом двор и добротные клуни.
Гишпанец поковырял в зубах, поразмыслил и высказал догадку:
— Полагаю, хозяйство теперь шинкарской дочке полагается. Вообще-то, я ей расписки оставил.
— Зачем оставил? – поразился окончательно запутавшийся Хома.
— Как, зачем? Отец дивчину проиграл, будто она скотина какая. Вовсе она не скотина. Приятная особа, хотя и невеликого ума. Пусть уж живёт и носом не хлюпает. Мы, гишпанцы, народ благородный, — Анчес сдержанно рыгнул, поморщился и прикрыл пасть ладонью. – Тьфу, и на какое горе мы ту мадеру допивали? Нет, что бы токаем пробавляться, от него рыгание куда духовитей!
Хома решил о пухленькой дочке шинкаря не выспрашивать – оно и так понятно. Другая забота грозовой тучей скапливалась.
— Э, гишпанская твоя душа, так сейчас сердюки просыпаться да прочухиваться начнут. В срамном виде, в досаде и полном заблуждении.
— Еще не сейчас, — успокоил Анчес. – Да и нам что за горе? Хозяйка велела запрягать. Отбудем восвояси, пока тут гляделки продерут. Чего столбом встал? Запрягай. Гляди, дождёшься вечера.
Хома сплюнул и поспешил на конюшню. Гнедко и Каурый смотрели с осуждением. Только взялся выводить коней, как во дворе заскрипел голос ведьмы. Хома осторожно выглянул и узрел, как кобельер схлопотал крепкого поддупника. Взвизгнул, закрутился волчком, держась за отшибленное место, будто его по заду драгоценным молотом угостили. Слабы эти гишпанцы, просто удивительно мягкотелы. А ещё Европа!
Ведьма поманила кучера.
— Так я запрягаю, вы ж сами изволили повелеть, — напомнил Хома, пятясь за дверь конюшни.
Прихватило за грудиной, выскочил во двор, но упрямо разогнулся:
— Чего меня валтузить? От то вообще недостойно. Я при деле…
— Оружье возьми, варвар полоумный, — Фиотия приподняла юбки и достала из-под одежды вполне знакомые пистоли. – Заряды сделал?
— А чего ж не сделать? Полноценные пули имеем. Хоть старого кабана зачаровывайте в демона, враз с копытов свалю.
Темя ожгло болью – Хома почуял, что его за волосы пригибают ниже. Фиотия едва слышно проскрипела в ухо: