– Отсюда я и бросил! – говорит подозреваемый.
– С какого именно места? – уточняют опера.
Тот показывает.
– А рукой бросал правой или левой? Как именно замахивался?
Я не могу взять в толк, зачем милиции знать такие подробности. Но через пару минут прозреваю. Старший по званию показывает двум милиционерам примерное место, где при таком угле падения должен оказаться инструмент. Те начинают …неспешно раздеваться. Значит, будут искать вещественное доказательство.
Но как? Ведь в речушке ряски да водорослей, ила больше, чем воды: такое себе полуболото.
И на этот вопрос вскоре получаю ответ. Один из милиционеров лезет в карман снятых брюк и достает оттуда …кусок магнита с привязанной к нему веревкой. Оба лезут в водоем и начинают таскать «орудие лова» по дну.
Где-то через полчаса я не выдерживаю. Раздеваюсь и добровольно лезу в речушку, шаря при этом по дну (совсем мелко!) руками.
– Примерно здесь упали причиндалы? – интересуется милиционер.
– Да, да! – кивает головой подозреваемый, и мы, а особенно я, с еще большим усердием осуществляют следственный эксперимент. Только мне, чувствую, не случайно, почудилась в глазах отвечавшего ироничная усмешка: он же всех дурачит!
Тут же демонстративно вылезаю на берег. Одевшись, подхожу к лейтенанту и делюсь с ним своим открытием.
– Я об этом знаю! – флегматично отвечает тот. – А вы удивлены?
– Еще бы! – возмущаюсь. – Мало того, что в его глазах выглядим полными идиотами, так еще и время понапрасну теряем.
– Иначе нельзя! Таков порядок!
Потягав еще с полчаса магнит по дну, вылезли и милиционеры. Ничего, конечно, не обнаружив. И все мы – с чувством исполненного долга! – отправились восвояси.
Вернувшись в редакцию, прикинул: даже если подозреваемый, действительно, выбросил в водоем инструмент, разве его обнаружишь с помощью бечевки с куском магнита на конце? Профанация, а не следственный эксперимент!
Иными словами, подозреваемый дурит следователей, а те, в свою очередь, - правосудие.
Форма 3. Должность слагаю
(1986 год; г. Ашхабад, ТССР)
После окончания ВПШ меня, распределив заместителем редактора в республиканскую газету, за время отпуска «переориентировали» на обком КП Туркменистана, против чего я активно, однако безуспешно, возражал (см. «????»). И вот, уже сидя в кресле заместителя заведующего отделом агитации пропаганды, выносил идею, как все вернуть на круги своя.
Первым делом пригласил на беседу инструктора Владимира Чеботарева. Толковый работник, уже давно переходивший свою должность и, к слову, небезосновательно претендовавший на место, которое чьей-то волей заняли.
- Володя, хочу тебе помочь, - сказал ему.- Ты – в сто раз опытнее в этом деле меня. Ты хотел быть заместителем Какабая Атаевича (заведующий – Н.С.). Для меня, наоборот, это – ссылка. На улице же – гласность и демократия.